Тревожное торжество

– Читай, читай внимательно, – подтолкнул Анатолий, – вдруг я что-то упустил.

Константин углубился в текст, и резкие черты его лица стали приобретать грубые и жесткие формы. Это было предложение Адаевского о разделе бизнеса.

Аспенский напружинился. Делить бизнес не входило в его планы. Ему это было крайне не выгодно. Разделенный бизнес значительно понижал его доходы. Адаевский спокойно ждал. Константин понял, откуда дул ветер. Хавин своими инвестициями может быстро восстановить потери Анатолия, а вот у него начнется черная полоса выживания. Раздел бизнеса это удар под дых. Получается, что простоватый на вид Адаевский и благородный Хавин оказались жесткими бизнесменами.

Константин побагровел, его, похоже, загоняли под красные флажки, как одинокого волка. Договор расписан до мельчайших деталей. И самое плачевное здесь то, что противостоять невозможно, ибо объединяться и делиться было правом каждого компаньона. На Печаева Аспенский мог бы воздействовать, а на Адаевского никаких рычагов не было. Во рту у Константина пересохло, он оторвал глаза от бумаги:

– Я все правильно понял? – просипел.

– Думаю, да.

– Почему? – поперхнулся Аспенский.

– Хочу осуществить проект, от которого ты отказался, – прострочил Анатолий.

Константин уразумел, что это был ультиматум, его ставили перед выбором: соглашаться на проект или делить бизнес. Он заскрипел зубами. Вот так, мордой об лавку. Его. Его. Как будто окатили ушатом холодной воды. По коже пробежал мороз. Он, в своей обычной манере, властно посмотрел на Анатолия и сглотнул слюну. Однако не взорвался, как ожидал Адаевский, а нехотя выдавил дрожащий хрип:

– Делиться глупо, уж лучше принять проект, – помолчал и добавил: – Черт с тобой! – Ему было не по себе от того, что пришлось сдать позиции. Это было ощутимой утратой влияния и самостоятельности. Поражение. Причем без лишних усилий со стороны компаньона, просто умный ход, который Константин не смог предугадать. Приходилось играть по чужим правилам. Он скривил лицо кислой гримасой и хмыкнул. – Ну, что ж, ставь свой стол рядом, будем управлять вдвоем.

– Не спеши, – отозвался Анатолий, – разберемся. Поделим обязанности, – улыбнулся.

Константина передернуло. Какого рожна скалится, подумал он, ведь понятно, что игру не Адаевский ведет, а Хавин.

Анатолий нескладно стал со стула, выпрямил худое длинное тело:

– В Москву сам сообщишь или мне связаться с Павлом?

Аспенский хмуро буркнул, вдавливаясь в спинку кресла:

– Сообщай сам. И отправь бумаги после моей подписи.

– За бумагами, думаю, приедет курьер, – сказал Адаевский и, не оглядываясь, пошел к двери.

Его спина Константину показалась враждебной, и стол уже не казался своим, и стены кабинета как будто стали чужими.

Марина была в полном неведении о произошедших событиях, она продолжала звонить Аспенскому с одной и той же просьбой и не понимала его неопределенных ответов. По ее разумению все стояло на месте, никаких потуг со стороны Константина она не видела. Его обещание медленно превращалось в пустой звук. Это все больше настораживало женщину. Она нервничала и срывала зло на муже.

А Аспенскому сейчас было не до нее, он чувствовал себя так, будто угодил под асфальтовый каток. Но признаться в этом Марине не мог. Предстать перед нею поверженным, вызвать гомерический смех для Константина было выше его сил. Оставалось одно: морочить ей голову. И он делал это.

Он в своей жизни никогда по-крупному не проигрывал. И потому теперь долго приходил в себя. Особенно взбешенный тем, каким образом был смят именно Адаевским, которого, как казалось ему, даже собственная жена серьезно не воспринимала. Ошибался. Очень ошибался. Просто никогда судьба не сводила их лоб в лоб на одной тропе. И в Хавине ошибался. Переоценил свои мозги. Переоценил. Горько признавать себя раздавленным, но ничего не поделаешь.

Между тем Марина, недовольная его поведением, сделала тонкий макияж, надела красивое платье и отправилась к Аспенскому в офис. В приемной секретарь с наклеенными ресницами, яркими губами и небрежной прической вежливо развела руками. Константина не оказалось на месте. Дверь кабинета была приоткрыта. Марина заглянула туда:

– Тогда подожду здесь! – Решительно шагнула внутрь. – Сделай, пожалуйста, кофе и включи телевизор, чтобы не скучно было.

Секретарь, войдя за нею, неопределенно пожала плечами, нашла пульт от телевизора, подала Марине и вышла. Марина села, включила телевизор и набрала по телефону Аспенского, но тот не ответил. Стала ждать. Время шло. Телефон Константина по-прежнему не отвечал. Женщина выпила уже три чашечки кофе и начинала нервничать. И тогда секретарь, заглянув в очередной раз, предложила:

– А вы с его заместителем переговорите. Он на месте. Может, решит ваш вопрос?

– Да что ваш заместитель без Аспенского может? – усмехнулась Марина.

– Он все вопросы решает, – ответила секретарь. – У нас вот уже четыре дня заместителем работает новый совладелец фирмы. Адаевский Анатолий Алексеевич.