Трезубец Нептуна

В углу появились заросли кустарника. По узкой тропинке шло полтора десятка олимов, одетых в грубо-тканые куртки, длинные шаровары. Многие были опоясаны ремнями, с которых свисали некие странные предметы. Археолог хлебнул текилы и сосредоточился, ожидая развития событий.

Олимы шли через кустарник, время от времени поворачивая головы и прихватывая губами листву вместе с тонкими веточками. Жевали, потом снова срывали и снова жевали. Жевали, срывали, срывали, жевали…

— Та-а-ак, — через десять минут не выдержал Атлантида. — А детективы в архиве есть? Пятый снизу.

На зеленой полянке лежало двое олимов. Они фыркали, катались с боку на бок, цапая ртом густую траву и тщательно ее пережевывая. Время от времени ложились на живот и ели траву прямо перед собой.

— Что-нибудь из жанра кошмаров, — попросил Рассольников, с ужасом обнаружив, что и от второй бутылки осталась всего лишь половина.

В углу двое олимов, одетых в бежевые пятнистые комбинезоны, внимательно разглядывали растение с шевелящимися листьями. Вот один из них откусил от листа и тщательно прожевал, затем то же самое проделал второй.

— А фантастика в архиве есть? — Платон сломался на пятой минуте. — Десятый сверху.

Опять появились до боли знакомые заросли кустарника, опять сквозь них пробирались, объедая окружающую листву, полтора десятка олимов. Вот только одеты они были теперь не в тканые куртки, а в блестящие металлизированные комбинезоны.

Атлантида допил текилу, запустил пустой бутылкой в угол и с головой накрылся одеялом.

Утро принесло ощущение бодрости и легкого голода. Рассольников рывком откинул в сторону одеяло, вскочил на ноги, помахал руками, разгоняя кровь, ополоснул лицо под краном. Насущных потребностей в зеркалах обитатели планеты Грин, видимо, не испытывали, так что таковые в каюте отсутствовали. Немного покривлявшись перед иллюминатором, археолог нашел-таки положение, в котором смог худо-бедно оценить свою внешность. Прическа за ночь не растрепалась, рубашку он извлек из багажа свежую, а что во лбу звезда горит — так это только в одном положении. Если немного сдвинуться, она начинает сверкать вместо левого глаза.

Атлантида накинул пиджак, освежил цветок кактуса и вышел в коридор.

Теперь предстояло составить план действий на время путешествия. В списке его обычных развлечений на первом месте стояла текила, на втором — объемка, а на третьем — женщины. Еще ему нравилась умная беседа, но таковая получалась только с опытными историками, а из историков на борту находился он один. Разумеется, можно было попытаться завлечь кого-нибудь из милых олимочек рассказами о своих путешествиях, но вот только эти очаровательные космонавт-ки вызывали у него желание почесать им за ушком или между раздвоенных рожков — и ничего более. На роль женщин они явно не тянули. Объемку вчера он успел освоить до полного желудочного отторжения. Короче говоря, оставалось только одно спасение — текила. Причем, насколько он помнил условия договора, этим живительным напитком его должен был обеспечить заказчик. Теплер Вайт.

Атлантида вежливо постучал в дверь соседней каюты:

— Вы позволите, сэр? — Он распахнул дверь и вошел внутрь.

Первое, что Рассольников увидел, это обломки кровати, раскиданные по каюте. Второе — разложенные в углу постельные принадлежности.

— Если вы произнесете хоть слово, сэр Платон, — угрюмо предупредил сидящий на импровизированном ложе толстяк, — я ударю вас по голове.

— Извините, — кивнул археолог и отступил обратно в коридор, где схватился за живот и тихо сполз по стенке. Если уж он был вынужден спать скорчившись, то каково пришлось миллионеру, с его ростом и комплекцией! Жаль, Рассольников не видел, как под этим жмотом, решившим сэкономить на билетах, рассыпается хрупкая олимовская коечка!

Однако смех смехом, а дела делами. Придя в себя, Атлантида снова постучал в дверь каюты:

— Вы не подскажете, сколько дней продлится путешествие на этой колымаге, сэр Теплер?

— Двадцать четыре, — поморщился Вайт. Все эти двадцать четыре дня ему предстояло спать в углу, как домашней собачонке, и ходить, склонив голову, чтобы не биться ею о потолок.

— Насколько я помню условия нашего договора, сэр Теплер, — не удержался от улыбки археолог, — вы обязаны все это время обеспечивать меня едой и выпивкой.

— Так в чем проблема? — не ощутил подтекста миллионер. — Берите все, что хотите, в здешнем буфете, сэр Платон, а сумму расходов пусть поставят в счет.

— Простите, сэр, — на этот раз Платону было не до улыбок, — а где вы слышали про буфеты на коммерческих транспортниках? Вы вообще задавались вопросом, что собираетесь есть на борту?

— Ну, кухня здесь в любом случае быть должна, — не очень уверенно ответил Вайт.

— Железная логика, сэр Тэплер! — со злостью проговорил Рассольников. — А если эти разумные косули только сеном и мхом питаются, вы что делать станете? Травку жевать? Или кого-нибудь из экипажа пристукнете и шашлык над костром зажарите? Вы хоть поинтересовались, что они едят, когда каюты снимали?

— Раз продали билеты, обязаны были позаботиться и о еде для нас, сэр, — попытался оправдаться толстяк.