Три ангела по вызову

– А какой же? – разноглазый насторожился и уставился на кейс в руках напарника. – Я ее от самого места встречи пас… должен быть тот самый чемоданчик…

Во время потасовки с могучим художником кейсу тоже изрядно досталось, и один из металлических замков начисто оторвался, да и второй едва держался.

Маленький грабитель попытался поправить замок, но тот внезапно отскочил, крышка чемоданчика откинулась, и его содержимое высыпалось на асфальт.

– Это еще что такое? – недоуменно протянул разноглазый. Лицо его озадаченно вытянулось.

– А ты говоришь – задание выполнено! – вздохнул его малорослый напарник.

На асфальте, под худосочным светом фонаря, громоздилась горка коричневатых неровных брусков. Это было самое настоящее хозяйственное мыло.

– Мыло, хозяйственное. Давненько я его не видел! И где только его люди берут? Видно, еще из старых запасов!

– Вот блин! – с глубоким чувством выдохнул разноглазый.

– Так что насчет рапорта шефу ты маленько погорячился! Вряд ли ему мыло нужно!

– Надо снова эту бабу искать! – опомнился разноглазый. – Ты не видал, куда они с этим бугаем подались?

– Вроде машину поймали…

– Но ты это мыло все-таки собери, предъявим шефу как вещественное доказательство…

Напарник покачал головой, но спорить не стал и, собрав мыло с асфальта, сложил его в ломаный чемоданчик.

Злоумышленники вышли на улицу и огляделись.

На площади царила какая-то странная, гнетущая тишина, какая бывает только на море перед началом шторма или в бескрайней степи перед приближением урагана, когда вся природа настороженно замирает в ожидании неприятностей.

– Чего так тихо-то? – опасливо проговорил низкорослый. – Ни машин, ни людей… словно все куда-то попрятались…

– Да ладно тебе, – отмахнулся разноглазый. – Ночь, вот и тихо… спят все…

Но через секунду и сам он почувствовал какое-то смутное беспокойство.

А еще через несколько секунд со стороны Невского проспекта донесся какой-то нарастающий гул.

– Это что такое? – дрожащим от страха голосом протянул напарник. – Наводнение, что ли?

– Какое наводнение? Весна на дворе!

– Ох! – малорослый бандит попятился. – Мать честная! Это же… сегодня же…

– Да что такое? Говори уж! – разноглазый встряхнул напарника. – Что такое сегодня?

– Сегодня «Зенит» играл! – в ужасе выдохнул малорослый.

Впрочем, все уже и так было ясно.

Со стороны Невского показалась густая бело-голубая толпа, которая неслась по улице, все сметая на своем пути.

Болельщики выкрикивали что-то нечленораздельное, и их крики сливались в ровный угрожающий гул.

Из-за угла вывернула темная машина, но, увидев толпу, мгновенно сдала назад и скрылась.

– Бежать надо… – тоскливо выдохнул низкорослый. – Видишь, как орут – наверняка «Зенит» проиграл! В такой день им лучше не попадаться!

– Бежать? – разноглазый завертел головой. – Поздно бежать!

Действительно, бело-голубая толпа надвигалась на них неотвратимо и стремительно, как горный поток. Через несколько секунд первые болельщики поравнялись с незадачливыми грабителями, а еще через секунду поток подхватил их, как две жалкие щепки, закрутил и потащил вперед.

Разноглазый был повыше, и он удержался на ногах, а его маленького напарника мгновенно подмяли и затоптали.

Шторму, урагану, горному потоку, снежной лавине сопротивляться бесполезно.

Можно только расслабиться и отдаться на волю стихии, полагаясь на свое везение. Так и поступил разноглазый бандит, когда его захлестнул поток болельщиков. Вокруг него клубились перекошенные обидой лица, бело-голубые шарфы и футболки. Он старался удержаться на ногах, и до поры до времени это удавалось. Прошло несколько страшных минут, и наконец волна схлынула, выбросив его на тротуар неподалеку от Дома радио.

Незадачливый грабитель перевел дыхание и огляделся.

Он, несомненно, был жив, и даже обошелся без переломов и серьезных увечий. Правда, он потерял своего маленького напарника, а вместе с ним – злополучный чемоданчик с вещественными доказательствами своей неудачи.

***

Иннокентий Крутилло нажал на кнопку звонка и прислушался к донесшейся из-за двери птичьей трели. В свое время он долго подбирал звуковое решение для дверного звонка, пока не остановился на песенке малиновки красногрудой. Это звучало красиво, интеллигентно и патриотично. А поскольку Иннокентий был владельцем художественной галереи, красота, интеллигентность и патриотизм должны были сопутствовать ему во всем.

Он еще раз нажал на кнопку и только тогда вспомнил, что дверь ему никто не откроет.

Сегодня утром от него ушла жена.

То есть обещала она уйти каждое утро, и Иннокентий привык к этим разговорам, как к первой чашке кофе, прогнозу погоды или утреннему душу. Эти утренние обещания даже оказывали на него бодрящее, тонизирующее действие, внушали несбыточные надежды. Иногда она даже уходила – с шумом, с криками, с хлопаньем дверью.

Но к вечеру неизменно возвращалась, потому что собственная мать, заслуженный работник здравоохранения Корделия Степановна, раздражала ее еще больше, чем муж. Выдержать ее больше одного дня жена Иннокентия не могла.