Три билета в Париж

Потом Валера принес газеты со статьями о Юле Чугуновой. Юля Чугунова тоже какое-то время находилась на хуторе, потом уехала. Но уехала Юля давно. Где-то за месяц, если не полтора до совершения теракта. Валера не мог подделать газеты. Алена забеспокоилась, но все равно не верила до конца.

А потом Валера пропал – не выходил на работу. Алена спрашивала у других инструкторов. Они ничего не знали или делали вид, что не знают.

– И я решила бежать. Чтобы, во-первых, узнать о Валере. У меня есть адрес его квартиры. И… узнать все остальное.

Когда все спали, Алена выскользнула ночью из корпуса, открыла калитку у реки, потом бросилась в лес, долго шла, замерзла. Утром ее подобрал Михаил Александрович.

– Я ее узнал, – сказал Ольгин отец. – Я видел, как она каждое утро делает зарядку. И тут она бредет по шоссе и голосует. Я-то ехал в другую сторону. Тут развернулся, посадил в машину, расспросил, привез и… вот.

Какое-то время все молчали, потом Михаил Александрович откашлялся и предложил съездить к Валере – не откладывая дело в долгий ящик.

– Может, Юрочке позвоним? – предложила Светлана. – На всякий случай… Ведь в Валерином отделении милиции нас никто не знает. Мы у их детей не преподаем.

– Теперь вас с Сашенькой, Светочка, знают во всех отделениях милиции, – заметила Ирина Серафимовна. – Ой, я хотела сказать… Но ведь твою последнюю свадьбу, Светочка, показывали по всем каналам, и неоднократно. А потом похороны мужа. И тебя, молодую вдову. И Сашенька прославилась. Ее ведь тоже показывали. И в связи с терактом в Америке, и… Вас обязательно узнают. Но при чем тут милиция, Светочка?

Светлана не хотела каркать, но нехорошее предчувствие не проходило. Почему этот самый Валера не появлялся на базе? Кто-то подслушал его разговоры с Аленой, донес хозяевам, и Валеру… нейтрализовали? Хотя на квартиру съездить следовало. Других зацепок не было. Никаких.

Не откладывая дело в долгий ящик, Светлана, Александра, Михаил Александрович и Алена собрались и загрузились в «копейку» Михаила Александровича.

Квартиру нашли легко, никакого кода в подъезде не было. Дом оказался обычной девятиэтажной панельной «брежневкой», с жутким подъездом. Лифт не работал. На лестнице, которую мыли, пожалуй, при царе Горохе (или в годы правления Леонида Ильича) валялись горы мусора – пакеты от чипсов, бессчетное количество окурков, нестандартные бутылки, которые не берут в пунктах приема стеклотары, разбитое стекло, картофельные очистки. На втором этаже компании встретилась наглая жирная крыса, гордо шествовавшая прямо по центру лестницы. Люди от греха подальше уступили ей дорогу. Хотя кошачьей мочой и воняло, ни одной кошки поблизости не наблюдалось.

– У нас еще убирают, – заметил Михаил Александрович и по привычке стал вспоминать советские времена, а также прикидывать вслух, кому следует написать по поводу состояния этой лестницы. – И почему ваше поколение такое инертное?! – удивлялся Михаил Александрович, бодренько поднимаясь на седьмой этаж. – Надо быть активнее. Только тогда в жизни можно чего-то добиться. А вы? Нужно бороться за свои права. Нужно ходить, требовать.

Слушая Михаила Александровича, и Светлана, и Александра воздали про себя хвалу подобным пенсионерам и пожелали им здоровья и долгих лет жизни. Ведь если бы не они, чиновники вообще, наверное, ничего бы не делали.

Наконец они оказались у нужной квартиры. Позвонили. Ответом была тишина. За дверью тоже никаких звуков не слышалось.

Тогда Михаил Александрович позвонил в соседнюю квартиру. Это оказалась четырехкомнатная коммуналка, где в двух смежных комнатах проживала семья из пяти человек, а в двух отдельных комнатах – по семейной паре алкоголиков.

Один такой алкаш вышел открыть дверь. Стоял он в старых тренировочных и, приподнимая грязную майку, почесывал пузо. Один глаз у него почему-то все время закрывался, хотя фингал отсутствовал. Физиономия была помятая и припухшая.

– Не скажете ли, где ваш сосед? – вежливо поинтересовался Михаил Александрович.

Алкаш обвел мутным взглядом компанию, задержав его на возвышающейся надо всеми Александре.

– А ты баба, да? – спросил вместо ответа.

– Баба, – ответила Александра невозмутимо. – Что, не похожа?

Алкаш задумался, потом сказал, что похожа.

– Витька, кто там?! – заорал пьяный женский голос из глубины квартиры.

– К Валерке пришли, – завопил Витька так, словно находился в лесу.

– Так он за яйцами поехал в Синявино, – откликнулись так, что у Александры со Светланой возник вопрос, почему крик не сопровождается ауканьем. С другой стороны, возникала мысль, зачем Валерка поехал за яйцами в такую даль. Хотя в Синявино их берут оптом, как и кур. На весь Питер синявинские куры славятся.

– Им не наш Валерка нужен, – заорал Витек.

– Так его ж недавно спрашивали, – откликнулся еще один пьяный голос, на этот раз мужской и также громко.

Из одной из комнат выплыл алкаш с подбитым глазом. За ним следовала тетка неопределенного возраста и необъятных размеров. Из Витькиной комнаты выплыла тощая тетка в застиранном рваном халате. Компания собралась у дверей.