Три билета в Париж

Этот человек работал психоаналитиком в клубе Славы, помогал стириптизершам преодолевать депрессию. Оказалось, что работал он и с другими, несовершеннолетними, и помогал им совершить самоубийство.

Глава 26

Доктор сразу же начал говорить. Ему не требовалось никаких понуканий. Зачем терпеть боль, если можно этого не делать?

– Я тебя, сволочь, нанял для работы со своими девчонками! – орал Слава. – Чтобы ты этим дурам мозги вправлял…

– Вячеслав Анатольевич, нигде не говорилось, что мне запрещается подрабатывать, – спокойно заметил психоаналитик. – И вообще, мы с вами никаких контрактов не подписывали. Все было по договоренности, обоюдному согласию и, как мне кажется, к обоюдному удовлетворению. Разве я вам когда-нибудь отказал?

Слава был вынужден признать, что Доктор всегда решал поставленные перед ним задачи.

– Так почему бы мне не подработать на стороне?

Слава вынужден был принять и эту истину. Его просто возмущало, что он не знал о том, что делается у него под носом.

– Чем вы занимались т а м? – спросил Слава у Доктора.

– Вначале просто разговаривал с клиентами – как я их называл, хотя все они были фактически детьми. Узнавал, кто они, откуда. Вернее, эта информация у меня уже была. Я выяснял, как они сами себя воспринимают. Чего хотят, к чему стремятся.

– И потом они под гипнозом шли взрывать супермаркеты, универмаги, небоскребы и что-то там еще?

– Совсем необязательно.

Слава напомнил про девочку, арестованную в Москве, и Юлю Чугунову, недавно доставленную из Америки.

Доктор вздохнул:

– А вы знаете, что они там были не одни? И в Москве, и в Америке?

– С Сережей Арсеньевым? В Москве-то он точно был.

Доктор слегка удивился, потом кивнул:

– Да, Сережа – очень талантливый молодой человек.

– У него есть способности к гипнозу?

– Есть. Не очень сильные, но он их активно развивал плюс интересовался психологией, ну и, конечно, в компьютерах он – ас. А если соединить все это вместе, получается убойная смесь. Я не знаю всех деталей, но Сережа как-то объединил все свои способности, разработал стройную систему. Наверное, взламывал какие-то секретные файлы спецслужб всего мира. Думаю, черпал оттуда информацию. Он очень толковый парень. Схватывает все на лету. Мгновенно. И дети… делали то, что он хотел. По-моему, он допустил несколько ошибок в процессе экспериментов, потом их исправил. Он гений, но злой гений.

– Вы на Сережу-то все не валите. Его здесь нет, чтобы вам возразить или опровергнуть ваши слова. Что делали лично вы?

– Выяснял мотивацию. Почему дети согласились уйти из семьи. Потом… немного корректировал. Понимаете, были те, кто просто хотел мстить. Кому угодно. Всем, кому в жизни повезло больше, чем им.

Доктор рассказал про свою бывшую пациентку, которая одной из первых совершила теракт-самоубийство, причем пошла на него сознательно, ее никто не гипнотизировал, не давал ей никаких препаратов, она не была религиозной фанаткой и не желала служить Аллаху. Ту девушку изнасиловали в семнадцать лет.

– Но ведь все были моложе! – воскликнул Слава.

– Это потом все стали моложе. С молодыми легче работать.

Ту девушку не только изнасиловал какой-то мерзавец, он также заразил ее СПИДом, о чем она вскоре узнала. Попыталась совершить самоубийство. Откачали. И тогда она решила мстить всем мужчинам. Она оказалась еще и хорошенькой. Девушка перезаразила немало людей.

Слава понял, о ком говорит Доктор. Слухи о Заразе, как ее называли за глаза, ходили по Питеру.

– Но, значит, теперь мужикам можно жить спокойно? – уточнил Слава. – Зараза мертва?

– Та девушка мертва, но вполне могут найтись другие… – Доктор вздохнул. – Так вот Заразе не требовалась никакая дополнительная мотивация. Когда она поняла, что время ее на исходе, она захотела уйти быстро и эффектно – и унести с собой побольше жизней. Девушка стала искать, кто бы ей в этом помог. Кто ищет, тот всегда найдет. Цели своей она добилась: ушла из жизни весьма эффектно. И быстро.

Кроме Заразы, имелись и другие, в основном дети из очень бедных семей, родители которых никоим боком не смогли примазаться ни к приватизации, ни к распределению, ни к перераспределению собственности. Многие родители вообще потеряли работу, запили, опустились на дно. Из дома было продано все. А дети видели, как живут другие, на каких машинах ездят родители деток, с которыми они ходят в одну школу, во что эти детки одеты, о чем ведут разговоры. Одним не хватало на хлеб, у других бриллианты были слишком мелкие.

– Классовая ненависть, – хмыкнул Слава.