Три билета в Париж

Алена решилась на побег. Больше ждать нельзя. И она больше не может находиться в неизвестности. Она так вообще сойдет с ума. В крайнем случае можно прийти в школу… Она вспоминала учителей. Многих учителей. Или пойти в милицию? Попробовать через милицию найти сестру? Ведь у них должны быть какие-то сведения! Или пойти к маме повесившегося мужа сестры. Она, наверное, приютит Алену. Но вначале Алена, конечно, отправится к Валере. Девушка очень хорошо запомнила адрес.

Глава 20

На следующие выходные политик Горыныч пригласил Светлану съездить с ним в Москву. Он ехал встречаться с какими-то коллегами по партии (по которой – не уточнял) и хотел, чтобы Светлана составила ему компанию.

– Поеду, – сказала Светлана Александре. – Раз приглашает, надо ехать. Может, замуж возьмет.

– И ты туда же?! – воскликнула Александра. – Была у нас одна, хотевшая замуж и хранившая девственность для мужа.

Подруги вздохнули. Об Ольге не было никаких сведений. Мать Ольги, Ирина Серафимовна, казалось, похудела раза в два. Под глазами выделялись огромные круги. Мужа ее, Ольгиного отца, правда, выпустили, и даже не предъявили никаких обвинений. Ну что с него возьмешь? Милиционеры из родного отделения посоветовали Михаилу Александровичу направить энергию в созидательное русло, например, разобраться с чиновниками-взяточниками или добиться замены труб во всех окрестных домах и, в частности, в отделении милиции – сам ведь сидел, вдыхал «ароматы». Трубу прорвало, новой нет. ЖЭК на очередь поставил. А сколько ждать – неизвестно.

Михаил Александрович, который был на все руки мастер, попросил подпустить его к трубе, осмотрел, почесал репу и сказал, что если милиция найдет где-то новую трубу (или изымет – это уж на их усмотрение), он им ее сам поменяет.

– Если бы было можно где изъять, то мы бы это уже давно сделали, – заметил начальник отделения. – А так что-то можно сделать?

Михаил Александрович подумал, потом развел какой-то раствор, еще один, трубу обмазал, и она временно прекратила течь. Возможно, поэтому его и не стали отправлять в места не столь отдаленные, поняли, что от него польза может быть и по месту прописки. Разве вызовешь его из мест не столь отдаленных для разведения раствора?

Из ФСБ, ОБНОНа, прокуратуры и даже милиции к Александре со Светланой больше не ходили. Видимо, уже все выяснили. Слава тоже больше не звонил, Анечка регулярно напоминала про свое желание видеть папу с пингвином, хотя соглашалась и на пингвина без папы. Понимала, видимо, что пингвина получить реальнее, чем увидеть неведомого папу.

– Ты только там осторожнее, – вздохнула Александра, провожая Светлану на встречу с Горынычем. Они встречались в пятницу днем, намереваясь лететь в Москву на самолете. – Если что – звони.

– И что ты сможешь сделать? Ко мне примчишься?

– В наше отделение милиции схожу, раз меня там все знают. В ФСБ позвоню – Анатолию Степановичу. Юрочке опять же. ОБНОН на крайний случай есть. Славе еще. Пьянчугину. Всем позвоню, не волнуйся. Кто-нибудь да отреагирует. Хотя надеюсь, ничего не случится.

Светлана впервые летела из Питера в Москву самолетом. Горыныч развлекал ее рассказами о политических баталиях в Законодательном собрании и закулисных играх. Горыныч знал все: кто с кем объединяется, кто с кем разругался в пух и прах (и что именно не поделил), кто бегает по девочкам (и в каком количестве у него девочки), кто – по мальчикам. Светлана поняла одно: служение народу в мыслях слуг народа стоит на последнем месте. Если вообще на каком-то стоит.

В Москве их встретили на черном «Мерседесе» и сразу же помчали куда-то в загородную резиденцию. Светлана Москву знала плохо, поэтому даже не могла сказать, куда они едут. Особняки Славы и Пьянчугина напоминали скорее сараюхи в сравнении с тем, где Светлана оказалась теперь. На даче (как это строение с многочисленными пристройками называл хозяин) собрались четверо мужчин, включая Горыныча, все – с дамами. Светлана ожидала фотомоделей и немного комплексовала по этому поводу, но тетки оказались деловые и активно участвовали в общей беседе за столом. Потом мужчины остались в гостиной, женщины удалились в другую гостиную, меньшего размера.