Три чайные розы

– Мне такая жизнь нравится!

– Кончится тем, что ты заболеешь!

– Не надо меня учить! Лучше дайте поесть! – огрызнулся Юра.

И тут Татьяна взорвалась. Переживания последних дней, бессонные ночи вылились в сильнейшее раздражение, она схватила пацана за шкирку, волоком втащила в прихожую и закрыла дверь на ключ – фиг теперь убежит! Даже собака прижала уши, поняв, что Татьяна настроена решительно.

– Хватит мне нервы мотать! – крикнула она. – Я за тебя отвечаю, понял? Юра Клюквин был для меня все равно что брат! И я не позволю тебе сгинуть в каком-нибудь заброшенном доме или на вокзале! Не хочешь жить со мной, ладно! Тогда вернешься в детдом. И не надо меня шантажировать! Хватит! Сообщу в милицию и куда следует! Ребенок не должен жить на улице! Все!

– Чего истерите? – фыркнул Юра.

– Не смей со мной так разговаривать! – отрезала Татьяна. – Хам! Сейчас поешь и спать. Утром поедем в детдом.

– А собака? – растерялся мальчик. – Ее куда?

Татьяна надолго замолчала – а действительно, что делать с собакой? Не без внутренних колебаний она наконец выдохнула:

– Ну что ж… Мы в ответе за тех, кого приручили. Она останется у меня. Надеюсь, что тебе разрешат гостить у нас и ты сможешь общаться с собакой. Кстати, давай ее как-нибудь назовем… Что за имя такое – Собака?

– Можно и назвать…

Татьяна улыбнулась:

– Как тебе такое имя – Балалайка?

– Нормально, – кивнул Юра.

Утром поехали в детский дом. Дорогой Юра молчал и даже на прощание не сказал Татьяне ни слова. В его молчании было что-то демонстративное, осуждающее – дескать, ты предала меня, вот и мучайся чувством вины. Домой Татьяна поехала с тяжелым сердцем.

Дома она накормила собаку и к обеду поспешила в издательство, но сосредоточиться на работе так и не смогла – от раздумий и угрызений совести разболелась голова. «В выходные с Балалайкой поедем навестим Юру!» – решила Татьяна и только после этого хоть как-то успокоилась. Но поездки не получилось, поскольку в пятницу утром ей позвонили из детского дома и сообщили, что Юра сбежал. Выходные Татьяна провела как на иголках – вместе с собакой они несколько раз бегали к тому самому заброшенному дому, где когда-то жил Юра. Все безрезультатно – мальчика не было. «Только найдись, пожалуйста, мы со всем справимся!» – повторяла она как заклинание.

Глава 4

Вернувшись из Крыма, он понял, что их с Милой синхронное отсутствие многие в университете (да что там – все!) объяснили правильно и сделали верный вывод об их отношениях; не обошлось и без Милиных усилий – ей зачем-то было нужно, чтобы на курсе знали о том, что у них с Андреем роман, она обращалась к нему по имени, а однажды поцеловала его у всех на виду. Андрей ловил на себе удивленные взгляды коллег и фамильярные, понимающие, студентов; он не то чтобы сильно этим тяготился, но чувствовал неловкость.

Между тем в их с Милой отношениях не было прежней идиллии, а появились напряженность и взаимное недовольство. Проблема заключалась в том, что девушка теперь ждала от него активных действий и решения вопросов, к которым Андрей не знал как подступиться. Надо было найти и снять для нее квартиру (вернее, для них обоих), надо было перевести их отношения в иной статус, надо было еще много чего сделать – и на все это требовалось немало душевных сил и мужества.

Он отчаянно старался быть с ней честным (поскольку считал, что положительный статус мужчины во многом определяется его порядочностью в отношениях с женщинами), посему с самого начала ничего ей не обещал и тем не менее чувствовал себя виноватым. В том числе за то, что начал замечать в самой Миле особенности и черты характера, которых прежде в ней не видел. Теперь он находил, что в девушке как-то много избыточной энергии, если не сказать суеты. Повторялась, в общем, история с зачетом, приключившаяся в день их знакомства, когда Мила поразила его способностью сверхсложные категории умещать в разряд незатейливых, простых понятий. Она для всего умела найти определение и классификацию (что примечательно – делала это легко и быстро). Сам Андрей был ею тоже легко и быстро классифицирован и понят – его духовные метания Мила определила как кризис среднего возраста и тут же выписала рецепт: ему надо развестись с женой! Когда девушка заводила об этом речь, он чувствовал сильное раздражение, старался сдерживаться, но любовница сама начинала ссору, горячилась, плакала, упрекала его. Чувствуя нажим с ее стороны, Андрей терялся, боялся сделать что-то неправильно, еще больше боялся не сделать того, чего Мила от него ждала, и так от этого устал и запутался, что собственных желаний у него уже не было.

Временами история превращалась в фарс. Однажды в университетском коридоре после занятий Андрея окликнули. Остановившись, он увидел студента Сапронова, учившегося на Милином курсе. Парень подошел к Андрею и с вызовом потребовал:

– Извольте объясниться!

– С какой стати? – удивился тот.

Вместо ответа Сапронов подскочил к нему и попытался ударить.

Андрей легко ушел от удара.

– Что с вами, Сапронов? С ума сошли?