Три действия по четырем картинам

НИКОЛАЙ. Не ну до чего здорово! В голове оркестр играет. Вот захочу, и весь звук в правое ухо уйдет. Так. А теперь в левое. Интересный эффект. А теперь пусть из уха в ухо! Делаем тише. Так. Вот теперь хорошо! Ну что голубчик слился с лесом?

МУЖИК. Тпру!

Лошадь останавливается. Мужик поворачивается и очумело смотрит на Николая.

НИКОЛАЙ. Ты только прислушайся как хорошо. До чего в мире все ладно. Слышишь? Каждая вещь на своей полочке, все место свое имеет. И у всего подпись: это мол то-то и то-то, а это то и это… И перепутать не бойся, все равно вещь на свою полочку вернется. Но это то, что касается полочек… Еще есть вещи в ящичках… Это другое… Это если возьмешь, обязан на место вернуть. Иначе с собой всю жизнь носить будешь. Я вот много чего понабрал, да вот откуда забыл. Вот, смотри полные руки (Показывает мужику ладони.)

Видишь? И носить тяжело и выбросить нельзя… Ты только послушай до чего все хорошо… (Николай приставляет палец к губам.) Тссс…

В лесу как будто включили гигантский микрофон. Стрекот, хруст, шорох, писк, пощелкивание заполняет пространство. Мужик отворачивается. Николай закрывает лицо ладонями.

НИКОЛАЙ (отнимает ладони от лица) . Э… Да не гони так братец… Не надо быстро так… Мы везде успеем… Я тебе больше заплачу, только давай потише поедем… Я тебя очень прошу…

У мужика начинаются спазмы. Как куль с мукой сваливается он с телеги и отползает в кусты орешника. Слышны звуки рвоты, во влажный ночной воздух врывается резкий запах желчи. Николай с трудом поворачивает шеей, на его губах пузырится слюна, глаза стекленеют. Он хочет слезть с телеги, но руки его подгибаются и он прокидывается на спину, ударившись головой об саквояж. Из кустов появляется трясущийся как в лихорадке мужик, тяжело дыша, он рвет ворот мокрой рубахи, с трудом доходит до телеги и начинает шарить рукой в соломе. С усилием выдергивает оттуда четверть водки, зубами срывает и отплевывает бумажную затычку. Запрокинув голову, судорожными глотками пьет. Постепенно его дрожь стихает. Допив, выбрасывает бутылку и начинает рывками стаскивать с телеги Николая. Неподвижное отяжелевшее тело он вываливает на дорогу позади телеги. Сам садится, дергает вожжи и через несколько секунд, топот копыт стихает где-то вдали. Николай лежит щекой на подорожнике, по его щеке ползет муравей. Вдруг, в ночной лесной тишине раздается легкий свист. Сначала один, затем другой и вскоре слышен целый хор. Поначалу свистят хаотично, но постепенно возникает странная заритмованная мелодия. В 1989 году пожилая женщина продавала на Арбате плетеные бисерные браслетики, один светло-зеленый удивительно напоминал мелодию этого свиста.

Занавес.