Три дня до смерти (СИ)

— Прости, Алекс, но я не могу согласиться на это, и не потому, что не хочу сейчас. У меня есть две гораздо более серьезные причины, почему я не могу покинуть город, и прежде всего это альянс вампиров и гоблинов. Ты не можешь себе представить, насколько разрушительным было бы для человечества объединенное восстание. Если гоблины и вампиры пойдут против нас, другие расы разделятся, и не все будут на нашей стороне. Как если бы Соединенные Штаты сражались в одиночку в мировой войне против всего восточного полушария. Мы проиграем и станем ничем не лучше домашних животных, которых держим в качестве питомцев, пищи и труда. Разоблачить союз до того, как подобное произойдет… я должна попытаться. Ты понимаешь?

— Я пытаюсь, — сказал он после долгого молчания. Вдали маячил мост Уортон-стрит, серый и суровый. — Немного трудно принять идею о гоблинах, бегающих по городу, а тем более разжигающих войну с вампирами.

— Я знаю, что это не так захватывающе, как препарирование трупа для занятий анатомией, но потерпи меня.

Это вызвало робкую улыбку.

— А какая другая причина? Ты сказала, что у тебя их две.

Я подумала, не попросить ли его остановиться, не зная, как он отреагирует. Последнее, что нам нужно, это автомобильная авария.

— Потому что у меня мало времени. Воскрешение временно стабильно и в лучшие времена, но не постоянно. Я только одолжила тело Чалис. У меня было семьдесят два часа с того момента, как очнулась вчера днём в четверть пятого. Это всё, что я имею.

Алекс остановился за «хондой» на холостом ходу. Встречное движение текло через мост, пока мы ждали, чтобы повернуть налево. Он наклонился, посмотрев мне прямо в глаза. Я не увидела ожидаемого удивления — только грусть.

— Почему так мало?

— Как я уже сказала, магия нестабильна. — Я закусила нижнюю губу. — Всякий раз, когда используется магия, она нарушает естественный баланс вещей. Обычно это самокорректируется, но сейчас всё по-другому. Я умерла три дня назад, потому что должен была умереть. Пришло мое время, что бы там ни говорил Товин.

— Кто такой Товин? — спросил Алекс.

Я махнула рукой в воздухе:

— Неважно, дело не в этом. Это случилось потому, что так должно было случиться, но когда Вайят вернул меня, это нарушило равновесие. Всё, что я делаю, с кем взаимодействую, зависит от моего присутствия. Есть последствия, и они усугубляются с каждым лишним часом моей жизни.

— Какие последствия?

Просигналила машина. "Хонда" повернула налево. Алекс нажал на газ. Мы двинулись вперед и едва успели повернуть, как свет снова стал красным. Вверх по мосту, к центру города и Мерси-Лоту.

— Какие последствия, Эви?

— Ты, Алекс. Прямо сейчас ты должен был заниматься похоронами, хотя это угнетающе и ужасно, это далеко от того, чтобы быть в списке хитов триады. Ты бы никогда не был втянут в это, если бы я осталась мертва.

— Что произойдет, когда время закончится? Что произойдет в четыре часа, послезавтра?

— Ты похоронишь Чалис. А я снова умру. Рай, ад или чистилище, не знаю, но я возвращаюсь, и мир вращается без меня.

— Вайят?

Мурашки побежали по спине.

— Он заключил сделку со старейшиной.

— Что это значит?

— Это значит, что когда я снова умру, Вайят потеряет свободу воли перед эльфом по имени Товин.

— Я до сих пор не…

— В каком-то смысле он будет не лучше мертвого. Так понятнее? Представь, что ты теряешь способность принимать решения, мочиться без разрешения, любить кого-то.

Алекс заметно побледнел во время моей мини-тирады.

— Как долго?

— Навсегда. Нет никакого срока давности для этой конкретной магической сделки.

На другой стороне моста я велела ему двигаться на юг. Отголоски магии, почти исчезнувшей в Парксайд-Ист, защекотали мне затылок. Я сосредоточилась на ней, каким-то образом успокоенная её присутствием. Как невидимое одеяло безопасности.

Мы проехали еще три квартала, прежде чем Алекс снова заговорил.

— Ты сказала, что потеряла часть памяти? — уточнил он.

— Да, последние три дня моей жизни.

— Ты пробовала гипноз?

— Ты это серьёзно?

— Чалис верила в это.

— Я не она.

Он вздрогнул. Я пожалела о колкости. Я не Чалис, но не следует быть бесчувственной к его советам. Я верила, что по земле бродят всевозможные существа и что мы находимся на грани видового апокалипсиса, но не могла заставить себя поверить во что-то столь незначительное, как гипноз? Трагедия.

— Ты когда-нибудь видел, как это работает? — поинтересовалась я.

— На карнавале.

— Не очень убедительно, — фыркнула я.

— Что ты теряешь?

Уважение? Я прикусила язык. Находясь рядом с Алексом, я старалась обуздать побочный эффект своей саркастической натуры. Это было так же необъяснимо, как и раздражало. Но он казался таким кротким — если не считать проклятий, вызванных болью, — что я не решился вытащить подобное «оружие».

— Это не экстрасенс с хрустальным шаром, верно? — уточнила я. — Просто гипнотизер?

— Конечно, да. Как насчет твоего психиатра?

— Моего что?

— Прости, это психотерапевт Чалис. Какое-то время она ходила к нему. Она никогда не говорила мне зачем, и я был слишком поглощен собой, чтобы спросить, но рецепт на литий её выдал.