Три дочери Евы

– А, значит, ты боишься его разочаровать! – понимающе улыбнулась Ширин. – Напрасно!

Она взяла миску с салатом и направилась в свою комнату.

– Подожди! – остановила ее Пери.

Во рту у нее пересохло. Она боялась задать вопрос, который мучил ее и который она не могла не задать. Потому что боялась услышать ответ.

– У тебя с ним роман?

Ширин приросла к полу, не дойдя до лестницы. Резко повернувшись к Пери, она попыталась испепелить ее взглядом.

– Если у тебя паранойя, это твои проблемы, – наконец процедила она. – Если ты ревнуешь, это опять-таки твои проблемы. Не мои.

– Ревность и паранойя здесь ни при чем! – Сама того не желая, Пери повысила голос.

– Правда? – усмехнулась Ширин. – В Иране есть пословица, ее часто повторяла моя бабушка. «Тот, кто считает себя мышью, обречен на съеденье кошкам»!

– Это ты к чему?

– К тому, что не суй нос в мои дела, Мышка, иначе я сожру тебя заживо!

С этими словами Ширин удалилась в свою комнату, оставив Пери наедине с обуревавшими ее чувствами.

О, как же она ненавидела Азура! Его высокомерие. Его бесстрашие. Его равнодушие к ней и готовность волочиться за Ширин и Бог знает за кем еще. Колесо ненависти вращалось в ее душе так быстро, что у нее кружилась голова. Она связывала с этим человеком столько надежд и ожиданий. Верила, что его мудрость, его опыт, его знания помогут ей найти выход из лабиринта сомнений, в котором она блуждала с самого детства. Он ничем не помог ей.

Но еще сильнее, чем Азура, Пери ненавидела себя. Ненавидела свой измученный разум, не способный порождать счастливые мысли, зато в изобилии порождающий тревоги и кошмары. Ненавидела свое несовершенное тело, эту каждодневную обузу, не способную наслаждаться удовольствиями, подаренными ей природой. Ненавидела свое унылое приторно-сладкое лицо, которое так часто мечтала поменять на какое-нибудь другое. Например, на лицо своего умершего брата. Было бы намного лучше, останься в живых он, а не она! Увы, Бог в очередной раз совершил непоправимую ошибку!

Она никогда не станет такой же смелой и уверенной, как Ширин, и такой же жизнерадостной и стойкой в своей вере, как Мона. Она обречена вечно презирать себя, бояться будущего и терзаться воспоминаниями о прошлом. От рождения склонная к унынию и сомнениям, она робка и беспомощна, как новорожденный тигренок, и в глубине души так же дика, но не способна гордиться своей дикостью. Никто и представить себе не может, какая это мучительная участь – быть Пери Налбантоглу. О, если бы можно было уснуть и проснуться кем-то другим! А еще лучше – вообще не просыпаться.

В ту ночь Дитя Тумана появилось вновь. Лиловое пятно на его личике стало еще больше. Ребенок плакал, по лицу его текли лиловые слезы; темные пятна расплывались на простыне, как напоминание об очищенных сливах. Дитя лепетало на своем младенческом языке, пытаясь что-то ей сказать. На этот раз она поняла его. Возможно, ей предстоит вновь встретить того несчастного ежа. Что с ним стало, что стало с его телом, его душой? Недалек тот час, когда она это узнает. Узнает, какая участь уготована тем, для кого заперты райские врата.

Коридор

Стамбул, 2016 год

Выйдя на террасу, чтобы перезвонить Ширин, Пери заметила в дальнем углу две мужские фигуры. Несмотря на полумрак, она сразу узнала их. Это были хозяин дома и управляющий банком. Оба стояли, ссутулившись и опустив головы, глядя в пол. Похоже, вопрос обсуждался серьезный.

– Так что вы намерены делать? – донесся до Пери голос управляющего.

– Пока не решил, – ответил хозяин, выпустив струйку сигарного дыма. – Но Богом клянусь, я заставлю этих мерзавцев заплатить. Они должны понять, с кем имеют дело.

– Проследите за тем, чтобы не осталось никаких письменных свидетельств, – предупредил банкир.

Оба были так поглощены разговором, что не заметили Пери. Пораженная тем, что только что услышала, она бесшумно выскользнула за дверь. Ну конечно. Теперь все встало на свои места. Эти фотографии на стенах в его кабинете, ясно говорившие о его связях с продажными лидерами и диктаторами третьего мира, эти слухи о хищениях из общественных фондов и его встречах с главарями мафии – все указывало лишь на одно. Их гостеприимный хозяин занимался темными махинациями, и, как она догадывалась, некоторые из его сегодняшних гостей – возможно, и ее муж – знали об этом. Однако сомнительная репутация этого богатого и влиятельного человека не помешала им наслаждаться роскошным ужином в его доме. И никому из них даже в голову не пришло, что, притворяясь несведущими, они невольно становятся соучастниками преступления.