Три этажа

Но главное даже не в том, что именно она говорила, а в том, каким тоном она это говорила. Ядовитым. Безжалостным. Почему они так друг к другу относились? Не знаю. Офри по натуре медлительная, пожалуй склонная к созерцанию. Иной раз она и правда не слышит, что к ней обращаются. Когда ее подгоняют, она упирается и делает назло. Напротив, Айелет – огонь. Она не выносит тех, кто за ней не поспевает. Ее собственная мать с ней не церемонилась. Возможно, это на нее повлияло. Когда Айелет была маленькой, мать ее лупила. А жили они в фешенебельном Рамат-Авиве, представляешь? Не в каком-нибудь там задрипанном Лоде. В фешенебельном Рамат-Авиве! И мать лупила ее ремнем и била по рукам линейкой. Она росла без отца, и некому было ее защитить. Кстати говоря, это лишний раз доказывает, что мы никогда не знаем, что творится у людей за закрытыми дверями. До рождения Яэль мы с Айелет без конца ссорились по поводу Офри и ее воспитания. Айелет утверждала, что я ее порчу. Я возражал: «Да где я ее порчу? Она – идеальный ребенок, не ребенок, а ангел». После того как в семье появилась Яэль, ситуация слегка уравновесилась. Стол на четырех ножках устойчивее. Но я все равно считал, что обязан быть рядом с Офри и защищать ее. Чтобы ей не слишком доставалось от Айелет. Чтобы та не нанесла ей неизлечимой травмы.

Я расскажу тебе кое-что, хотя это может показаться тебе дикостью. После успеха «Тавлины» на меня посыпались предложения из Испании и Германии; многие рестораны наперебой приглашали меня обновить их дизайн. Ты даже не представляешь себе, какие имейлы они мне слали: «We admire your no bullshit style of creativity!», «The atmosphere you create makes people want to order the all menu!»[4]. При случае я их тебе покажу. Но я им отказал, хотя это был мой шанс вернуться к независимости и серьезный вызов мне как профессионалу. Истинная причина моего отказа – не та, которую я назвал Айелет, – заключалась в том, что работа за границей подразумевала частые и продолжительные отлучки, а я понимал, что нельзя надолго оставлять без присмотра этих двух кошек. Понимаешь? Я всегда чувствовал особую ответственность за Офри. И потому все случившееся выглядит еще ужаснее.

Скажи, это ничего, что я гружу тебя всеми этими проблемами? Ты уверен? Кстати, как у тебя-то дела? А то я тебя даже не спросил. Я видел, что твоя книга вошла в список бестселлеров. Сколько ты получаешь за каждую книгу? Всего-то? Они тебя дурят, уж ты мне поверь! Что? Продолжить рассказ? Значит, для тебя все это просто «рассказ»? К сожалению, для меня это реальная жизнь.

Ладно, неважно. На чем мы остановились? По понедельникам у меня интенсивная тренировка на велотренажере. Начало в семь, но, если хочешь занять определенный тренажер, надо прийти немного раньше. Ты никогда не занимался фитнесом? Хотя зачем тебе, у тебя с генами все нормально. А у нас в семье у всех мужиков проблемы с весом, так что, хочешь не хочешь, приходится за собой следить. Велотренажеры в зале расположены полукругом, напротив тренерши. И пронумерованы. Мне нравится номер четвертый. Дальше всех от кондиционера.

По понедельникам у нас распорядок такой: Айелет возит Яэль в Тель-Авив на занятия дыхательной йогой для детей; домой они возвращаются к половине седьмого, чтобы я успел на велоаэробику.

В тот день они застряли в пробке. Айелет позвонила с дороги и сказала, что они слегка опаздывают. «Поезжайте через Южный Аялон», – посоветовал я ей. Но она сказала, что уже свернула на Геа. Я разозлился. Я каждый раз внушаю ей, чтобы ездила через Аялон, потому что там меньше пробок, но она упорно тащится по Геа. Она, видите ли, так привыкла. Я уже понял, что примчусь в последнюю секунду и мне достанется велотренажер номер девятнадцать или двадцать, прямо за колонной. Оттуда и тренерши не видно. Понимаешь? Хотелось бы мне сказать тебе, что я обратился за помощью к Герману и Рут потому, что у меня что-то случилось – срочно вызвали на работу или вдруг закололо в груди, и я поехал в больницу. Но банальная правда заключается в том, что меня волновало одно: какой велотренажер я успею занять…

Рут была в музыкальной школе. Я спросил Германа, когда она вернется; он сказал, что не знает. Я прикинул: даже если я уеду сейчас, то Айелет будет дома минут через десять, максимум пятнадцать. Что может произойти за четверть часа? К тому времени и Рут уже вернется. Обычно она приходит с работы в полседьмого. Старики не любят менять свои привычки. Так что Айелет даже не узнает, что я оставил Офри одну с Германом. А если узнает, что ж, в следующий раз поедет через Аялон.