Три года в Соединённых Штатах Америки

– Юрий Владимирович, я вас умоляю! Какие секреты? У вас и от американцев-то нет никаких секретов и они знают о наших самых строго охраняемых тайнах почти всё. К тому же из Геи фиг кто-нибудь выудит хоть одно лишнее словечко. Поймите, она будет для всех землян, всё равно, что родная мать и никогда не позволит использовать свою базу данных и выносные консоли в преступных целях. Если какой-то террорист или просто уголовник захочет воспользоваться компьютерной сетью для совершения теракта или, скажем, ограбления, то Гея его моментально вычисли, запудрит ему мозги и тут же вызовет либо сотрудников контрразведки, либо сотрудников милиции, чтобы те повязали такого типа с поличным. – Подняв вверх указательный палец, я с торжествующим видом сказал – Система большого пальца, Юрий Владимирович, чтобы войти в компьютерную сеть, каждому человеку нужно будет приложить пальчик к специальному фотоэлементу и та его немедленно опознает. У каждого человека будет свой уровень допуска и ни один из любопытных граждан никогда не сможет влезть в тот банк данных, к которому он не имеет допуска. Именно такая система применяется в очень многих мирах, таких, как Ниана, на которой был изготовлен Бойл, и они по праву считаются самыми безопасными для жизни, спокойными и процветающими. Думаю, что многим идиотам на Западе, помешанным на индивидуально свободе творить всё, что им заблагорассудится, это не понравится. Ну, и хрен с ними, их же никто не заставляет пользоваться компьютерами типа «Гея». Пусть делают вычисления на арифмометрах, логарифмических линейках и пользуются матричными принтерами системы Гуттенберга. Да, кстати, Юрий Владимирович, тот космический самолётик, который я нарисовал вместе с Бойлом, никогда не полетит в атмосфере со скоростью в семь с половиной тысяч километров в час и выше, если на нём не будет стоять большая консоль с мегапроцессором, соединённым с Геей. Человеку такое просто не под силу, а вот с таким управляющим компьютером на борту полёт на космопланах класса «Метеор» сделается для любого пилота лёгким и приятным и он запросто сможет слетать на Марс, прогуляться по нему, набрать пару вёдер камней и вернуться назад.

Внимательно выслушав мою отповедь, Юрий Владимирович быстро успокоился, кивнул, погрозил кому-то пальцем и грозным тоном громко воскликнул:

– А вот это очень весомый аргумент, Боренька! Что же, если речь идёт о сотрудничестве, то мы же можем об этом некоторым товарищам и не говорит. Если ты будешь одним из родителей Геи, то эта электрическая девочка будет очень умной и расчётливой особой, которую так просто за бока не ухватишь и она, как я полагаю, сразу сообразит, кто является её крёстным отцом, а кто просто дядькой из соседней деревни. Так ведь, Боря? Кивая с улыбкой, я утвердительно сказал:

– Разумеется, Юрий Владимирович.

Мы поговорили ещё пару часов, обсуждая детали и пришли к единодушному мнению, что нам всё же будет лучше взять на вооружение самые современные и высокопроизводительные нианские суперкомпьютеры, которые максимально защищены от всяческих противоправных действий, нежели разрабатывать свои собственные. Тем более, что биопроцессоры были в сотни раз дешевле в производстве. В полдень приехали не только конструкторы ракетной техники на двух «Икарусах», но и Наташа с Денисом. Автобусы проехали дальше, а наши друзья въехали на чёрной «Волге» во двор. Мы тепло поприветствовали друг друга и я попросил дать мне четверть часа, чтобы я мог «загримироваться». Войдя в ванную комнату, я встал перед зеркалом, расслабился и принялся последовательно нажимать на нервные узлы на руках, шее и лице, заставляя мимические мышцы на лице вспухать и бугриться. Вскоре моё лицо неузнаваемо изменилось, покрылось морщинами и я сделался лет на тридцать, не меньше, старше. Причёска у меня к тому времени уже была короткой, так что я никак не походил на двадцатилетнего юношу. Смочив полотенце, я сделал себе холодный компресс и как только краснота сошла, вышел из ванной. Андропов удивлённо спросил:

– Борис, это ты? Кивнув, я ответил:

– Да, Юрий Владимирович, и я не стану делать секрета из того, как куэрн может за четверть часа до полной неузнаваемости изменить свою внешность.

Мы вышли из коттеджа все вмести и отправились на соседний участок, где стояло куда большее кирпичное, двухэтажное здание с просторным залом на первом этаже. Там уже стоял большой, П-образный стол, за которым сидели виднейшие учёные Советского Союза, создатели ракетно-космической техники и самолётов. Увы, но как раз в этом я не разбирался совершенно, но тем не менее сел за стол рядом с Юрием Владимировичем и для начала, пустив по рукам свои эскизы, вежливо сказал: