Три капли яда на стакан воды

Волны злобно шипели им вслед, разбиваясь о камни. Почвы в этой части острова не было совсем, всю его поверхность покрывали камни – от мелких, похожих на осколки стекла, до крупных валунов. Не было ни деревца, ни травинки. Степанида сбивала ноги об острые камни, мокрая джинсовая юбка стояла колом и больно била по коленкам.

Они прошли примерно километр в полном молчании, каждый был погружен в свои невеселые мысли. Больше всего Стеша боялась, что этот каменистый остров окажется необитаемым и они замерзнут на нем, оставшись навсегда. Поэтому, когда они увидели какие-то постройки, – явно дела рук человеческих, – радости их не было предела.

Все устремились туда, к этим не то сараям, не то каким-то подсобным помещениям. Подойдя поближе, людей они не обнаружили, зато увидели мраморные могильные плиты, лежащие штабелями в большом количестве. Так сказать, заготовки без имен и дат рождения и смерти.

– Как оригинально, – заметила Алла. – Можно уже наносить наши имена.

– Значит, камнеобрабатывающий завод где-то рядом, они здесь делают памятники, – сказал Юрий, стараясь подбодрить друзей.

– Как-то неуютно тут, – возразила Степанида.

Они прошли мимо мраморных плит, пустующих сараев и поржавевшей от вечной сырости техники, ступили на пожухлую траву, пробивающуюся сквозь камни, показались участки влажной песчаной земли. Впереди возникла вышка. Возле нее суетились несколько человек в серой рабочей одежде.

– Люди! – срывающимся голосом завопила Алла и кинулась к ним, спотыкаясь о камни и шатаясь от порывов ветра.

Все поспешили за ней. Народ, бросив работу, испуганно уставился на приближающуюся пятерку странных людей в мокрой одежде. Муло побежал впереди всех, соревнуясь с Аллой в силе и выносливости и что-то тараторя на своем языке. Вскоре горе-Робинзоны сидели в рабочем бараке, покрытые теплыми пледами, и пили чай из маленьких турецких стаканчиков. Бригадир мрамородобытчиков, добродушный полный мужчина, сносно владеющий русским языком, участливо расспрашивал потерпевших кораблекрушение.

– Да, о наш остров часто бьются лодки и яхты, – сказал он, – а мы потом с ребятами помогаем туристам. Я немного язык русский знаю, хоть на рынке и не торгую. У меня в бригаде есть и русские, и украинцы, они приезжают на заработки. Работа с мрамором, с мраморной крошкой очень вредна для легких, для суставов, но наш хозяин хорошо платит, и можно заработать приличные деньги. Живут рабочие прямо здесь, поэтому получается экономия. Тратить тут не на что, – усмехнулся бригадир.

– Мы так рады, что встретили вас, – сказала Степанида, обхватив ладонями маленький горячий стаканчик, пытаясь согреться.

– Помощь с берега мы вызвали, но в такой шторм вряд ли кто-нибудь приплывет. По прогнозу погоды шторм утихнет завтра, вот тогда и отправитесь назад. Переночевать придется здесь, – сообщил бригадир.

– Как скажете, – согласился Юрий.

– Сейчас мы вас покормим, у нас очень хороший повар, ваш соотечественник, да и выпить вам не помешает, согреться надо да и снять стресс, – предложил бригадир.

Они дружно прошли в столовую, которая представляла собой одноэтажную, барачного типа постройку с маленькими запыленными окнами. На полу лежал старый, потертый линолеум, легкие алюминиевые столы были застланы клеенкой с рисунком в клубничку. Но все равно создавалось общее впечатление небрежности и грязи из-за мраморной пыли и крошки, которые присутствовали везде.

Спасшиеся расположились за двумя соседними столиками, напротив них сидели четверо мужчин в грязной серой одежде, пили чай с бутербродами и с интересом посматривали на вновь прибывших.

Бригадир зашел за стойку, отделяющую кухонное помещение от столовой, и дал распоряжение накормить гостей. Через пять минут в столовую вплыла женщина необъятных размеров с подносом, за ней шел парнишка с другим подносом. Увидев сидевших людей, он остановился, лицо его побледнело, руки затряслись. Поднос с грохотом выпал из его рук, тарелки вдребезги разбились.

– Максим, осторожнее! – рявкнула полная женщина.

Матвей в облепившей его торс мокрой футболке темного цвета медленно поднялся из-за стола:

– Максим? Ты что тут делаешь?

– Дядя Матвей? – растерянно заморгал Максим.

– Какой я тебе дядя?! – взревел Матвей. – Долго ты еще будешь издеваться надо мной? Что ты здесь делаешь, я тебя спрашиваю? Почему я тебя все время встречаю в образе официанта в самых неожиданных местах? Что у тебя за страсть такая?

– Меня же выгнали по вашей милости из клуба, вот я нашел себе новую работу, где хорошо платят за вредность, – ответил парнишка, и кадык дернулся на его худой шее.

– Ты же лежал в больнице в коме, как ты ушел оттуда? – продолжал удивляться и возмущаться Матвей.

– Я пришел в себя ночью и подумал, зачем я буду здесь лежать? Вы знаете, сколько у них стоит один день пребывания в больнице? У меня нет таких денег. – В голубых глазах Максима, Стеша снова могла поклясться, блеснула слеза.

– Бедненький… – протянула Алла.

Полная женщина между тем сервировала стол, расставляя перед гостями щербатые тарелки, вспоминая, как правильно раскладывать столовые приборы.