Три мешка добра

– Что верно, то верно. – Поддержала Эмили. – Поэтому нам ничего не остаётся, как не болеть или болеть редко. Конечно, с таким климатом как здесь и с такими условиями проживания простужаться можно хоть каждый день. Но с нашим-то упорством и верой в лучшее – кто ещё кого? Болезнь нас или мы её?

Она распахнула скрипучую дверь в коридор и повесила фонарик на гвоздь рядом с веником сушёной крапивы.

Все четверо вышли на свет и направились в сторону кухни. Лиам задержался у чемоданов, завалившихся в углу.

– Я всё-таки отнесу детям игрушки. – Решил он. – Кланки скоро устанет и им надо будет чем-то заняться.

– Я сама отнесу. – Заявила Эмили. – А вы идите отдыхайте.

Лиам не стал спорить.

Они с Эльвин открыли чемодан и среди прочих вещей отыскали пакет с кубиками, деревянный паровозик и плюшевого серого кота.

– Симпатичный. – Улыбнулась Эми, когда Лиам протянул ей игрушки. – Я имею ввиду кота. Очень славный. Прямо как Том. И глазки такие же карие. Умиление, правда?

Эльвин с опаской взглянула на Лиама. Тот слегка насупился, но сделал вид, что упоминание о бывшем женихе Эльвин совсем не качнуло его настроение в сторону ревности.

– Вы же помните, какой Том был хорошенький когда перевоплощался из человека в кота? – Снова спросила Эмили, сияя улыбкой.

– Да, помним, конечно. – Быстро ответила Эльвин, не поднимая глаз от чемодана.

– Белый, пушистый…

– Вот книги. – Перебил её Лиам, пытаясь пресечь разговор о Томе, так как для него это была нежелательная тема номер два, сразу после Мистера Грифа.

– Да он и в обличии человека, по-моему, был самый белый и пушистый. – Засмеялась Эми, впадая в воспоминания, и тут, наконец, наткнулась на взгляд Лиама. – Э-э… ну, в общем, я пойду отнесу…

Чуть сконфузившись, она мгновенно испарилась за дверью, даже забыв фонарик. Мирком быстрым шагом направился в кухню.

С огромным внутренним неудобством Лиам понял, что всё-таки характер его уже не изменить. Он опять ревновал. Опять, опять и опять. Хотя с чего бы? Ни повода, ни самого Тома рядом. Ерунда какая-то.

Лиам потёр лоб и присел на корточки, чтобы закрыть чемодан. Эльвин положила руку ему на плечо.

– Ну что с тобой? – Шёпотом спросила она, наклонившись к его уху. – Всего-то имя упомянули, а ты уже кипишь. Разве так можно?

Он вздохнул, качая головой.

Эльвин потянула его к себе и обняла за шею.

– Я же выбрала тебя, а не Тома… – Сказала она, ласково глядя в его глаза.

У Лиама отлегло от сердца.

Действительно, она сейчас рядом с ним и так будет всегда, уж об этом он позаботится. А что до Тома… Том? Кто это вообще? Страсть спалила все мысли в голове, спалила это имя. Объятья стеклись в поцелуй, и весь мир переместился в него.

Но хлопнула на кухне дверца шкафа, Эльвин оторвалась от Лиама и, взяв его за руку, потянула в сторону кухни.

Один шаг от того места, вокруг которого только что вращалась вся Вселенная, и к Лиаму постепенно вернулся рассудок. Отряхнулись от пепла и ожили привычные мысли, и образ Тома, такого непредсказуемо-доброго и опасно-идеального, снова прокрался в его жизнь.

«– Нет. – В тысячный раз подумал Лиам, крепче сжимая руку Эльвин. – Надо быть начеку. Всегда.»

Схизантусы вошли в кухню. Мирком, который сидел за столом и чистил от кожуры абсолютно жёлтый огурец, поднял на них глаза.

– Я тут подкинул дров в огонь, можете сесть обогреться. – Он указал на очаг рукой, в которой держал нож, и жёлтая стружка подпрыгнула в воздухе.

– Спасибо, очень кстати. – Эльвин в предвкушении долгожданного тепла двинулась через узкий проход между столом и чередой шкафчиков. Лиам обошёл с другой стороны и, так как сесть у огня было не на что, потянул на себя один из стульев, стоящих у стола, но не смог сдвинуть его с места.

– Что такое? – Не понял он, ещё раз дёрнув на себя стул. – Ножки что ли зацепились? – Он глянул под стол, но никаких помех не обнаружил. – Странно.

Мирком замялся, сгребая кожуру от огурца в ровную кучку.

– Да они просто приколочены к полу. – Покраснев, объяснил он. – Как и вся мебель в общем. – Он пожал плечами и, завидев недоумение Лиама, поспешил объяснить. – Когда кроты двигают и наклоняют дом, мебель может упасть на кого-нибудь. Поэтому в этих краях её всегда приколачивают. Так безопаснее.

– Аа… понятно. – Протянул Лиам. – Просто хотелось бы присесть.

– Ну да, с этим проблема. – Мирком окинул кухню озадаченным взглядом. – А вы возьмите вот этот бочонок. – Он похлопал рукой по небольшой деревянной бочке, стоящей рядом с ним. – И, например, вон ту табуретку рядом с рукомойником. Мы её на всякий случай оставили не прибитой.

Лиам освободил табуретку для Эльвин, а себе пододвинул бочонок с выцветшей надписью «мёд». Схизантусы расположились у огня.

Эльвин поставила туфли на горячую решётку и вытянула к очагу ноги в сырых чулках. Лиам стянул размякшие ботинки. Дрова в очаге тихонько потрескивали, создавая уют и навивая сонливость. Красные угли пылали жаром.

– Тепло…

Эльвин прильнула к Лиаму и, вздохнув, закрыла глаза.

– Вам там не тесно? – Спросил появившийся в кухне голос Эмили.

Эльвин обернулась.

– Ну что ты, разве влюблённым бывает тесно?