Три мушкетера. Том первый

 -- Всего, повѣрьте мнѣ. Кардиналъ не такой человѣкъ, чтобы позабыть мистификацію, пока не сведетъ счетовъ съ мистификаторомъ, а мистификаторомъ былъ, какъ мнѣ кажется, нѣкій знакомый мнѣ гасконецъ.

 -- Думаете ли вы, что кардиналу такъ же все хорошо извѣстно, какъ вамъ, и что онъ знаетъ, что это я былъ въ Лондонѣ?

 -- Чортъ возьми, вы были въ Лондонѣ! Такъ это изъ Лондона вы привезли этотъ чудный брильянтъ, который блеститъ на вашемъ пальцѣ? Берегитесь, любезный д'Артаньянъ, нехорошо принимать подарки отъ врага; кажется, на это даже есть какіе-то латинскіе стихи... Постойте.

 -- Да, безъ сомнѣнія, отвѣчалъ д'Артаньянъ, который никогда не могъ вбить себѣ въ голову никакихъ правилъ латинской грамматики и своимъ полнымъ невѣжествомъ въ этомъ отношеніи приводилъ въ отчаяніе наставника,-- да, безъ сомнѣнія, должно быть, есть какіе-нибудь стихи.

 -- Да, навѣрно есть, сказалъ де-Тревиль, нѣсколько знакомый съ литературой:-- де-Банефадъ говорилъ мнѣ ихъ когда-то... Постойте же... Ахъ, вотъ они:

Timeo Danaos et dona ferentes.

 Это означаетъ: "не довѣряйтесь врагу, который дѣлаетъ вамъ подарки".

 -- Этотъ брильянтъ полученъ мною не отъ врага, капитанъ, отвѣтилъ д'Артаньянъ:-- мнѣ дала его королева.

 -- Королева! о, о! сказалъ де-Тревиль.-- Дѣйствительно, это настоящій царскій подарокъ, стоящій не меньше тысячи пистолей. Но черезъ кого же королева передала вамъ этотъ подарокъ?

 -- Она сама мнѣ дала его.

 -- Гдѣ это?

 -- Въ кабинетѣ, рядомъ съ комнатой, гдѣ она переодѣвалась.

 -- Какъ?

 -- Она дала мнѣ поцѣловать свою руку.

 -- Вы поцѣловали руку королевы?! вскричалъ де-Тревиль, смотря на д'Артаньяна.

 -- Ея величество сдѣлала мнѣ честь удостоить меня этой милости.

 -- И это въ присутствіи свидѣтелей? Неосторожная трижды неосторожная!

 -- Нѣтъ, капитанъ, успокойтесь, никто этого не видѣлъ, сказалъ д'Артаньянъ, и онъ разсказалъ де-Тревилю, какъ это произошло.

 -- О, женщины, женщины! вскричалъ старый солдатъ:-- я ихъ хорошо узнаю по ихъ романическимъ фантазіямъ; все, что имѣетъ видъ таинственности, ихъ очаровываетъ. Итакъ, вы видѣли одну руку и больше ничего; вы встрѣтите королеву и можете не узнать ея; она можетъ встрѣтить васъ и не узнаетъ, кто вы.

 -- Нѣтъ, но по этому брильянту... сказалъ молодой человѣкъ.

 -- Слушайте, сказалъ де-Тревиль: -- хотите я вамъ дамъ совѣтъ, хорошій совѣтъ, совѣтъ друга?

 -- Вы окажете мнѣ этимъ честь, капитанъ, сказалъ д'Артаньянъ.

 -- Если такъ, отправляйтесь къ первому попавшемуся ювелиру и продайте ему брильянтъ за ту цѣну, которую онъ за него дастъ; какимъ бы жидомъ онъ ни былъ, вы всегда получите за него 800 пистолей. У пистолей нѣтъ имени, мой молодой человѣкъ, а этотъ перстень заключаетъ въ себѣ нѣчто ужасное, что можетъ открыть тайну того, кто его носитъ.

 -- Продать этотъ перстень! Перстень, подаренный мнѣ моей королевой! Никогда! сказалъ д'Артаньянъ.

 -- Такъ поверните же его по крайней мѣрѣ камнемъ внутрь, бѣдный глупецъ, потому что каждому хорошо извѣстно, что гасконскій молодчикъ не найдетъ такой драгоцѣнной бездѣлушки въ ларчикѣ своей матери.

 -- Такъ вы думаете, что мнѣ слѣдуетъ чего-нибудь опасаться? спросилъ д'Артаньянъ.

 -- То-есть я сражу вамъ, молодой человѣкъ, что тотъ, кто засыпаетъ на минѣ, фитиль которой уже зажженъ, долженъ считать себя внѣ опасности въ сравненіи съ вами.

 -- Чортъ возьми! сказалъ д'Артаньянъ, котораго увѣренный тонъ де-Тревиля началъ сильно безпокоить,-- чортъ возьми! Но что же надо дѣлать?

 -- Быть осторожнымъ во всемъ и прежде всего. Кардиналъ обладаеть отличною памятью и длинными руками. Повѣрьте мнѣ, онъ съ вами сыграетъ какую-нибудь штуку.

 -- Но какую?

 -- Я почемъ знаю; развѣ не къ его услугамъ всѣ хитрости демона? Самое меньшее, что можетъ быть съ вами, это то, что васъ арестуютъ.

 -- Какъ! Развѣ посмѣютъ арестовать человѣка, состоящаго на службѣ его величества?

 -- Чортъ возьми! не поцеремонились же съ Атосомъ! Во всякомъ случаѣ, молодой человѣкъ, повѣрьте мнѣ, какъ человѣку, который тридцать лѣтъ находится при дворѣ: не будьте безпечны, полагаясь на вашу неприкосновенность, или вы погибли; скорѣе, напротивъ,-- я совѣтую вамъ,-- всюду ищите враговъ. Если будутъ искать съ вами ссоры, избѣгайте этого, будь это хоть ребенокъ десяти лѣтъ; если на васъ нападутъ ночью или днемъ, отступайте безъ всякаго стыда; будете проходить черезъ мостъ, щупайте каждую доску изъ опасенія, чтобы какая-нибудь доска не провалилась подъ вашей ногой; если вы пойдете мимо строящагося дома, смотрите вверхъ изъ предосторожности, чтобы вамъ не упалъ на голову камень; если вы возвращаетесь поздно, пусть васъ сопровождаетъ слуга, и чтобы этотъ слуга былъ вооруженъ; къ тому же: необходимо еще, чтобы вы были въ немъ вполнѣ увѣрены. Не довѣряйтесь никому на свѣтѣ ни другу, ни брату, ни любовницѣ, въ особенности любовницѣ.

 Д'Артаньянъ покраснѣлъ.

 -- Любовницѣ? машинально повторилъ онъ:-- но отчего не довѣрять больше ей, чѣмъ кому-либо другому?

 -- Потому что любовница -- одно изъ самыхъ любимыхъ и дѣйствительныхъ средствъ кардинала: женщина продастъ васъ за десять пистолей. Помните вы Далилу? Читали вы когда-нибудь Священное Писаніе?