Три недели в настоящем

Из трёх сотен секунд, я потратил уже чуть больше минуты. Времени оставалось лишь выскочить из подъезда и отойти подальше, чтобы не светиться перед идущими сюда по важному делу сотрудниками. Я не стал ввязываться в никчёмный разговор, повернулся и поспешил вниз. Бородатый топал за мной. Ему, этому любителю вакханалий, непременно хотелось всё узнать. Когда я остановился у выходной двери, чтобы открыть, он нагнал меня:

— Э-э… Ты кто?

— А ты? — мне не хотелось здесь долго стоять, но меня удерживала рука рыжего.

— Я — Фёдор!

— А я — Валерий. Познакомились? Пошли отсюда!

— Погоди! — он просто не хотел меня выпускать. — Ты что, близнец? В смысле…

Я отцепил его руку от себя, открыл дверь и шагнул наружу.

— Ну, постой же!..

И он бежал за мной ещё метров сто. Когда мы повернули за угол дома, я остановился.

— Ну, что тебе от меня надо?

— Ты так похож! И голос у тебя такой же! У меня хорошая память на голоса. Вы близнецы?

— Да, мы близнецы! — я посмотрел на часы, оставалось меньше десяти секунд.

Сейчас я должен исчезнуть, и этому Фёдору этого лучше бы не видеть. Идея, как избежать, появилась моментально:

— Хочешь, фокус покажу?

— Э-э…

— Ну, так вот… Глубоко вдохни и закрой глаза…

Я сам не вдыхал и видел, что рыжий вдохнул и зажмурился. Сразу после этого меня толкнуло и всё померкло. Если этот дурило будет десять минут стоять и ждать, когда я вернусь, мой фокус точно не удастся!

Когда посветлело и я открыл глаза, Фёдора рядом не было. значит, всё вышло как надо! Я вернулся к углу дома и выглянул. У Димкиного подъезда стояла серая «Газель» с тонированными стёклами, а также сопровождавшая её полицейская «волга», шикарная некогда ГАЗ-3111.

Моих друзей из «клуба» обыскивают. Прав был Дима, не следовало так много народа привлекать. Сомневаться мне в них было лишним. Я просто по своей глупости усложнил их жизнь. Мне самому они оказывали помощь только советами и моральной поддержкой. За которые я был им очень благодарен. Но к ним самим теперь относятся, словно к террористам, без уважения к их гражданским правам…

Домой мне тоже идти не следовало. Обыскивалось всё, что могло быть связанным со мной. И стоило мне показаться на своём этаже, тут же появятся «гости». Куда же мне теперь? Можно попробовать сходить к родителям или попроситься к бабушке Лиде. Но это всё «мои» места. И меня наверняка и там станут искать. Неудобно будет! Лика… но это место запретное. Хотя, попросить помощи я могу. Мне нужна была только связь. Мой телефон продолжал заряжаться дома. Но он ненадёжен, и номер лучше бы сменить. Да и оператора тоже.

Я пешком дошёл до ближайшего, продолжающего работать, салона связи и успел перед закрытием купить новый китайский смартфон с новой симкой. Паспорт и банковскую карту я всегда ношу с собой.

Потом сел в автобус, едущий за реку. Сел у окна и стал по памяти забивать в раздел контактов номера моих абонентов. Димки Калашникова, майора Вяземского, Лики, отца, бабушки и ещё тридцати своим абонентам… Моя память подвела только два раза. Я не помнил телефон Олега и Сергея Сергиенко. Путался немножко в их цифрах.

Звонить коллегам и друзьям по несчастью пока было опрометчиво. И потому что нуждался в реальной помощи, я позвонил Лике.

— Лика! Мне нужна помощь! — сразу же сказал я. — Мне необходимо спрятаться до завтрашнего вечера… Кто-нибудь из твоих друзей может мне помочь? На старый номер мне не звони, у меня теперь новый.

Я ждал звонка Лики до самого конца маршрута. Потом вышел и стал прогуливаться. Отсюда до дома Марии Семёновны пешком было не больше получаса. Поэтому я шёл не спеша. И размышлял. Что будет дальше? Как мне вернуть свою жизнь? Любой из выходов казался тупиковым. Отдам часы федералам, совесть загрызёт. Я понимал, что так поступать мне нельзя никак! Такого устройства нигде нет и в ближайшее время не предвидится. И его явление в мир вызовет всплеск новых технологий, за которыми безопасность конечно не упрочится. История станет полностью парадоксальной! И виной тому станет не Виктор Александрович Егоров, создавший ещё в детстве такое положение, а я сам!

Разбей я прибор, чтобы не достался никому, я убью память о моём дяде Вите. И все труды последних дней окажутся потраченными напрасно. Друзья меня не поймут, и Лика тоже. Но следствие по делу, вероятно, продолжится. Избежать этого казнь прибора не поможет. Снова будет слежка, ограничения в связях и вызовы на допросы. Что я в действительности сделал это, мне никто уже не поверит.

Был и третий вариант: вечно бегать, скрываться, врать и юлить. Это нынешнее моё состояние. Я от этого уже порядком устал.

Лика позвонила мне, когда до её дома мне осталось не больше пяти минут хода.

— Я нашла кто тебе поможет!..

Мы с подругой Лики встретились в частном секторе, на улице Дальней у дома 14а. Подругу звали почти так же: Вика. Она провела меня в довольно холодный сарай на участке. Сказала, что свет здесь есть, но розеток нет. Вика одевалась примерно также, как и Лика. Но, в отличие от своей одноклассницы, была не в меру болтливой.