Три осенних дня

– Теперь все можно, – усмехнулся Петровский. – Выборы закончились. Нечипоренко был в списках, а когда именно он умер, пусть теперь волнует его жену. И наш революционный историк был.

– Вы звонили Качанову?

– Пока нет. А почему ты спрашиваешь?

– Он вас ищет. Говорит, что ему нужно срочно с вами переговорить.

– Скажи, чтобы позвонил мне в офис. Я еще на эту мразь буду тратить свои деньги? Пусть сам звонит.

Петровский положил мобильный телефон на стол и начал громко смеяться. Напряжение последних дней спало, теперь сказывались выпитые рюмки коньяка. Вскоре раздался звонок, он вновь поднял аппарат и услышал хриплый голос Качанова:

– Здравствуйте, дорогой Святослав Олегович. Мне кажется, что все идет нормально и скоро мы получим радостную весть.

– Это ты скоро получишь радостную весть, – возразил Петровский. – А мне вообще неприятно, что я помогал такому бандиту, как ты.

– Вы с ума сошли? – разозлился бизнесмен.

– Это ты с ума сошел, дешевка. Я тебе обеспечил выборы в Думу и депутатский иммунитет. А когда твой соперник попал в аварию, ты мне звонил и грозился. Гроб велел заказать. И сукой меня обозвал. Или думаешь, мне было приятно слышать такие слова?

– Извините, – смягчился Качанов, – я не хотел вас обидеть. Я тогда сорвался, честное слово.

– А если я сейчас сорвусь и вдруг расскажу, что Нечипоренко умер не сегодня, а вчера? И мы его тело в другом городке целый день ото всех прятали. Знаешь, где ты будешь завтра? В «Матросской тишине». Прокуратура только и ждет, чтобы ты проиграл эти выборы.

– Я вам очень обязан, – признался Качанов, – и мне так стыдно, что я сорвался.

– В следующий раз не срывайся, – посоветовал Петровский. – И вообще веди себя в Думе тихо. Очень тихо и осторожно. Иначе тебя выдадут прокуратуре и посадят в тюрьму. А оттуда ты никогда не выйдешь. В тюрьмах особенно не любят депутатов. Да и вообще всех бывших чиновников.

Бизнесмен молча слушал оскорбления и понимал, что их заслужил. Святослав Олегович решил больше не перегибать палку.

– И вообще твои выборы обошлись нам в копеечку, – сообщил он бизнесмену. – Я дважды самолеты заказывал, в ваш Курск летал, чтобы тебя спасти. Сколько денег в прокуратуре заплатили, в суде он не боялся говорить об этом по телефону. Если их прослушивают, то пусть отменяют итоги выборов и сажают Качанова, вместе с прокурором области и судьями местного суда. – Мы из-за тебя последние дни вообще не спали.

– Я все оплачу, – пообещал Качанов, – как только получу мандат депутата.

– Конечно, оплатишь. И мандат получишь. Только больше мне никогда не угрожай. Иначе я тоже начну угрожать. Только гроба у тебя тогда не будет. Закопают где-нибудь на пустыре. Или ты хочешь, чтобы я попробовал?

– Я уже извинился. – Голос Качанова начал вибрировать.

– Ну и правильно сделал. Готовь шампанское, скоро сообщу тебе о победе. – Петровский отключился, удовлетворенный тем, что высказал мерзавцу все, что о нем думал.

И именно в этот момент наконец раздался долгожданный звонок. Он поднял телефон. В который раз за последние три дня.

– Объявлены предварительные итоги выборов, – сообщил ликующий Бубенцов. – Мы набрали пятьдесят два процента. Седых только двадцать один, а Нечипоренко шестнадцать. Мы победили уже в первом туре, Святослав Олегович. Я вас поздравляю.

– Спасибо. – Он убрал аппарат и, заложив руки за клину, сладко потянулся.

Все три его кандидата сегодня благополучно победили. Один в Башкирии и второй в Курске уже прошли в Думу, третий в Омске разгромил всех соперников и имеет наилучшие шансы быть избранным во втором туре.

Петровский повертел шеей и услышал характерный хруст. Вот так сказываются ночные бдения и многочасовые сидения за столом. Он поднялся, подошел к зеркалу и подмигнул своему отражению.

«Манипулятор, – вспомнил Святослав Олегович восторженный крик Юлая. – Надо же, какое интересное прозвище. Манипулятор. Что ж, буду теперь так называться. Мне нравится».