Три плюс одна

– Ага, только парни. А девки где?

– Ты хотел сказать – девушки, – наставительно поправила Рита.

Кажется, от Толикиного приятеля она не в восторге. Но терпит. Сменить круг общения на другой, более приятный, значило понизить себя в статусе. На это никто из мажоров ни при каких условиях не пойдет.

– Тогда не девушки, – съехидствовал Юрец, – а женщины, которые сейчас, возможно, занимаются своим женским делом в палатках.

– Женским делом у них почему-то мужики занимаются. – Между плечами Ника и Мирона появился наманикюренный палец Анфисы, указавший на колдующих с продуктами.

– Жарить мясо – мужское дело, – ответил Юрец, – а то, что я имел в виду…

– Поручик, молчать! – вклинился Толик.

Фигуры у костра одна за другой настороженно выпрямлялись. Из палаток высунули головы еще двое. Ни в силуэтах, ни в позах, ни в одежде ничего женского по-прежнему не замечалось. Мальчишник у них, что ли, на природе замышляется, или под видом рыбалки мужички устроили большую пьянку?

Машин у конкурентов не было, значит, как все обладатели легковушек, доехали до дороги, а дальше с немалым скарбом шли пешком. Если не лень таскать тяжести в такую даль, то, выходит, расположились надолго.

Внедорожник вновь рыкнул и развернулся. С этой стороны не отгороженный сеткой берег обрамляло убранное поле, двигаться по нему было легко. По широкой дуге Толик объехал чужой лагерь.

С места, выбранного как запасной вариант, соседи виднелись размытой картинкой на горизонте. Присевшее на лес солнце, прежде чем залечь окончательно, высветило впереди чудесный пляж. Что сразу всем понравилось – свободный. Вода искрилась, трава зеленела, песок блестел – что еще нужно для отдыха? Настроение снова поднялось, и только Мирон буркнул:

– Ни кустика, ни деревца.

– Дрова не понадобятся, все с собой, – заверил Толик.

– Я не о том, – вздохнул Мирон, но развивать мысль не стал.

Машина лихо вывернула и затихла у самого края, где травянистая часть переходила в низкую песчаную. Соскочивший с крыши Бизончик принялся за готовку, он оказался главным по шашлыкам. Из багажника появились мясо, мангал, угли, какие-то баулы и пакеты. Оленька бросилась на подмогу. Рита задумчиво оглядывала окрестности, Ник, Мирон и Аскер тоже остановились, не зная, за что взяться. Юрец с Анфисой еще выходили – процесс доставания высокой девицы с третьего ряда вылился в целое представление. Через проем, созданный сложенным сиденьем во втором ряду, субтильный парень перемахнул не глядя, а для скрюченной коленями к подбородку девушки даже добраться до выхода оказалось проблемой. Ноги затекли, Анфиса ворочалась, слишком обтягивающие джинсы опасно потрескивали. На уборке она, в отличие от подруг, не разделась до купальника, и вместе с Луизой составляла внешне скромную часть женской компании – помимо джинсов тело прикрывала аляповатая блузка. Слово «внешне» Ник добавил, учтя несмолкавшие поцелуйчики в течение всего пути и состояние блузки на момент явления народу. Удивительно, как Анфиса при своих габаритах ютилась «на Камчатке». Видно, сработал оставшийся от походов в кино синдром заднего ряда, когда уединение важнее удобств.

Луиза чуть замешкалась, не спеша выходить, Толик спросил:

– Ты хотела научиться водить. Поехали?

Неправильная формулировка, мысленно поправил Ник. Не она хотела научиться, а он хотел… Даже не обязательно добавлять «научить». А «водить» в этом ряду вовсе теряло смысл, играя роль видного каждому предлога.

Девушка не видела. Не хотела видеть. И это та самая умнейшая всепонимающая Луиза, на занятиях переглядывавшаяся с Ником, если хотелось посмеяться или указать на забавную ситуацию, с Аскером – когда дело касалось разжигания межнациональной дружбы, с Мироном – в случае, если сказали нечто не для средних умов, и что до конца могут понять лишь двое. Последнее бесило, но часто оказывалось правдой, потому стало обыденно-обидным, с чем приходилось мириться.

Теперь все это казалось мелким и незначительным. Пришло время не мириться, а смириться, другого выхода Ник не видел.

– С удовольствием. – Девичьи щеки зарделись, существование приятелей стерлось из памяти.

Все просто: с глаз долой – из сердца вон, а глаза глядели на другого.

– Прошу. – Левая дверца распахнулась, и протянутая рука галантно помогла забраться внутрь.

Луиза разместилась на месте водителя, поправила очки, за которыми горели глаза. Толик сел справа.

– Именительный, родительный, дательный… Или еще: винительный, творительный, предложный, – зачем-то перечислила Рита, гладя вслед рванувшей вдоль берега машине. – Если вдуматься и представить в виде историй, должно быть наоборот.

Ник, Мирон и Аскер одновременно отвернулись.

Глава 4

Шашлыки, русалки, невидимки

Перед поездкой каждый из них позвонил домой одновременно с Луизой. Пришлось долго объясняться – родители не понимали, почему сыновья решили ехать с людьми, которых ежедневно чихвостили на все лады.

Сейчас на правах гостей они втроем просто бродили по берегу, на них не обращали внимания.

Непонятно, зачем их пригласили.

Непонятно, зачем они поехали.