Три пункта бытия

Редко заходил разговор о Залыгине как ученом в связи с его повестью «На Иртыше», романами «Соленая Падь», «Комиссия», «После бури», поздними рассказами. А именно в этих произведениях с наибольшей отдачей «сработали» на нужды высокого искусства осознанность залыгинского искусства, его аналитизм, умение, как говорил Овечкин, «глядеть в корень вопроса и добираться до первопричин», понимать мир как систему, как целое и вычленять необходимую для понимания того или иного конкретного явления цепь причинно-следственных зависимостей. И именно здесь, заметьте, в полную меру расцвел и чисто пластический, художественный его талант.

Научность, чтобы стать подлинной информацией в творчестве писателя, должна утратить форму научности, оплодотворив искусство качествами, без которых нет и быть не может большой литературы: значительностью проблематики, интеллектуальностью, философичностью, мудростью.

Этот вот синтез глубокой мысли и душевной щедрости, логики и высоких идеалов и порождает значительность в искусстве, ведет к большим художественным открытиям, которые характерны для зрелых произведений Сергея Залыгина.

«Роман-диспут» — было сказано о «Комиссии». Да, пожалуй. Но не только «диспут». Это одновременно и роман-притча, и роман-сказ, и роман романтической мечты, веры. Ведь в нем писатель глубоко и поэтично раскрыл мечту о разумном устройстве жизни, когда трудящийся человек получил бы возможность жить по правде, в ладу с природой и людьми, был бы допущен к выработке Закона своей жизни, в нем писатель выразил свою убежденность, что простой мужик способен

так жить, способен понимать и решать самостоятельно все наисложнейшие (и нравственные, и организационные, и даже философские) вопросы своего бытия. Простой, не очень грамотный, не вооруженный достижениями НТР мужик способен, а мы? Сейчас, на пороге XXI века? И мы можем, и мы способны, ведь мы не конструкции из полупроводников, а частица живой природы. Не Иваны, не помнящие родства, а законные прямые наследники и Николая Устинова, и Степана Чаузова, и Ефрема Мещерякова. Это ко многому нас обязывает, но многим и вооружает. Очень многим.

Андрей Нуйкин