Три слепых мышонка

Из кухни — так предположил Мэтью — к ним вышла девушка лет двадцати с небольшим в джинсах и белой футболке с глубоким вырезом, украшенной красной вышивкой.

— Принеси, пожалуйста, лимонад.

Девушка, улыбнувшись, произнесла:

— Да, мэм.

— Вы представить себе не можете, как я рада, — сказала Джессика.

— Вот как?

— Да, потому что вы согласились заняться этим делом. Присаживайтесь, пожалуйста. Не желаете снять пиджак?

— Спасибо, — обрадовался Мэтью, снял пиджак и повесил его на спинку мягкого кожаного кресла.

Джессика устроилась по другую от него сторону дивана, поджав под себя длинные ноги. Через раздвижную стеклянную дверь за их спиной открывались взору бесконечные, упирающиеся в горизонт поля. Не было видно даже трактора, который попался на глаза адвокату при въезде на ферму. Ровные ряды посевов орошались дождевальными установками.

Элли принесла из кухни поднос с кувшином и двумя высокими бокалами, в которых тренькал лед. Она опустила поднос на стол и обратилась к Джессике:

— Обед можно подать, когда пожелаете.

Джессика наполнила бокал лимонадом и передала его Мэтью. Он подождал, пока она нальет себе.

— Вкусно, — похвалил он.

— Если хотите, можно добавить сахара…

— Нет-нет, полный порядок.

— Я не догадалась попросить Элли оставить нам лед и ложки.

— Не беспокойтесь.

— Жду от вас знака, когда накрывать на стол, — сказала она. — У нас сегодня деревенский обед: огуречный суп, курица и помидоры.

— Я заранее могу сказать, что это очень вкусно.

— Скажите, когда подавать, — повторила она.

Он вдруг понял, что Джессика ужасно нервничает.

— Мы выращиваем на ферме помидоры, — сообщила она.

— Как интересно…

— Да, — продолжала она. — Главная наша забота — помидоры. Мы поставляем их в город, хотя выращиваем и кабачки с огурцами на своих трех тысячах акров…

— Мне ваш муж об этом говорил.

— У нас много пахотной земли. Для ее обработки мы наняли тридцать шесть человек. В самое хлопотное время сбора урожая мы приглашаем со стороны на временные работы тысячи три-четыре.

— Солидный размах, — согласился Мэтью.

— Да.

Далеко в поле на фоне начинающего темнеть неба, что могло означать скорый дождь, пыхтел трактор.

— У нас двадцать три трактора, — кивнула она в сторону полей, — примерно столько же грузовиков, из них четыре — десятиколесные. Встречаются, конечно, фермы и побольше нашей, но только не на Тимукуэн-Пойнт. К тому же мало кто обзавелся такими теплицами и упаковочными цехами. Думаю, до Ананбурга не встретите подобного. У нас в городе контора по продаже. Мы выращиваем помидоры по своей технологии, защипываем их и подвязываем так, как это делается в Арканзасе, но не даем им дозревать, а срываем зелеными. Возможно, я пристрастна, но помидоры получаются превосходными. Мы выручаем в год шестьдесят миллионов долларов, из них чистая прибыль составляет где-то около тридцати миллионов, так что отборные помидорчики, как вы считаете?

— Надо полагать.

— Мы пришлись не ко двору: богатых людей не особо почитают, тем более если добро досталось по наследству. Вот и в газетах клевещут на нас, — выдала она тираду и замолчала.

Они выпили еще лимонада.

Небо совсем заволокло тучами, гроза надвигалась быстрее, чем ожидал Мэтью.

— Вы читали сегодняшнюю газету? — спросила Джессика.

— Да.

— Они пишут, что отыскались свидетели.

— Я узнал их имена.

— Да? — удивилась она.

— Адвокату обязаны сообщать обо всех предполагаемых свидетелях. Со своей стороны мы должны поступать аналогично, — подтвердил Мэтью.

— Кто они?

— Один из них уверен, что ваш муж заходил в тот злополучный дом, другой видел, как он выходил оттуда.

— Это их версия.

— Несомненно. Наша задача — подвергнуть сомнению их слова, хотя они клянутся, что около одиннадцати вечера ваш муж зашел в дом…

— Это невозможно. В это время мы уже спали.

— Они свидетельствуют, что видели его после полуночи выходящим из дому.

— Стивен провел ночь со мной. После ужина мы смотрели кассету…

— Что за фильм? — поинтересовался Мэтью.

— «Касабланка», — ответила она.

Пока все совпадает.

— Он заснул на половине фильма, по времени это было где-то около десяти или чуть позже.

— В котором часу он брал лодку?

— В пять, — не задумываясь, сказала она.

— И вернулся?..

— В половине седьмого. В семь мы уже были за столом, значит, он пришел раньше.

— Ваш муж утверждает, что лодку он брал для прогулки.

— Почему бы и нет.

— Бумажник, по его предположению, он мог обронить именно в лодке.

— Не исключено, хотя и маловероятно.

— А как бумажник смог оказаться на месте преступления?

— Не знаю, что и ответить. Меня саму эта мысль не покидает: как могло случиться, что Стивен был со мной, а его бумажник обнаружили около…

Она замолчала, не желая продолжать. Но во всем ее облике — сверкнувших ненавистью зеленых глазах, губах — читались невысказанные слова.

— Миссис Лидз, — адвокат старался говорить взвешенно, — обвинение делает ставку на то, что вы, его жена, — единственное алиби Стивена. Теперь же, когда отыскались свидетели…

— Что это за люди? Как их зовут?

— Извините, их труднопроизносимые имена не отложились у меня в памяти. Если хотите, я позвоню вам позже из офиса.