Три слепых мышонка

Девушка долила кофе в обе чашки. Действительно, в ней было примечательного разве что ноги. Наверняка у нее возникали проблемы из-за них. По мнению мужчин, ноги и сексуальность — взаимосвязаны. Этот факт не подвергается сомнению, даже напротив, поддерживается рекламой в журналах и по телевидению. Девушка знала цену своим ногам. Она вскинула голову и, постукивая каблуками, отошла от стола.

Они проводили ее взглядом.

— Н-да, — протянул Олстон.

— Чего уж тут, — согласился Уоррен.

Они сидели и пили кофе. Полная дама поднялась со своего места и направилась к кассе.

— А моя будет получше твоей, — сказал Олстон.

Они фыркнули, словно школяры.

— Не забудь про мои слова, — напомнил Уоррен.

— Хорошо.

— Если задумаешь излить душу — звони, — повторил Уоррен.

— Ладно, запомнил.

— Безо всяких шуток.

— Я понял.

— Хорошо.

— Что ты там говорил о компьютере? — спросил Олстон.

— Скажи, что может значить татуировка?

— Вооруженное ограбление, — не задумываясь, ответил Олстон.

— Вероятнее всего, — кивнул Уоррен.

— Сколько мне ни приходилось сталкиваться с этой публикой, — добавил Олстон, — практически все имели татуировку.

— Меня интересует любая информация о человеке по имени Нэд Уивер. Начать предпочтительней с Сан-Диего.

— Подробности какие-нибудь есть? Компьютер ловит факты.

— Ему лет двадцать восемь — тридцать, здоровенный малый, рост около ста девяноста, похоже, занимался штангой. Волосы рыжие, глаза зеленые, шрамов не заметно. Татуировка на правом предплечье — русалка с пышным бюстом и длинным рыбьим хвостом. Говорит, что в армии не служил, но лучше перепроверить через ФБР.

— Я иду прямо на службу…

— Не забудь потом сказать, сколько ты времени потратишь на меня, хорошо?

— Зачем это?

— Чтобы посчитать, сколько…

— Оставь… — отмахнулся Олстон.

— Но ты же сам намекнул по телефону…

— То тогда, а то сейчас.

Уоррен с удивлением посмотрел на него.

— Понял? — спросил тот.

— Понял, — кивнул Уоррен.

Предварительно созвонившись, в одиннадцать часов утра Мэтью вошел в гараж Джимми Фаррелла. Заметив приближающегося адвоката, тот не спешил оторваться от капота «крайслера». Владелец гаража еще рта не успел раскрыть, но один его вид вызвал отвращение у Мэтью.

Он был лыс, бородат, ростом не выше ста семидесяти семи сантиметров, намного ниже Мэтью, но сбит более крепко. На нем была футболка с желтой эмблемой фирмы «Шелл». Футболка топорщилась на его груди колесом, под короткими рукавами обозначились крепкие бицепсы. Один рукав был закатан вверх, и в складке торчала пачка сигарет. У него были темно-карие глаза и лохматые брови, которые идеально подходили к его внушительной бороде. У него был значительный волосяной покров, несмотря на его обритую лысую голову. Создавалось впечатление, будто основной его пищей были искрящиеся штепсели, а изо рта могли посыпаться пистоны. Он походил на бутафорных борцов, какими их показывали по телевизору. Мэтью готов был держать пари, что он любитель охоты.

— Мэтью Хоуп, — представился он. — Я вам звонил.

Он не решился на рукопожатие, увидев грязные руки Фаррелла.

— Ему сообщили, что его «кадиллак» готов?

— Да. Он собирался переговорить об этом с женой. Или с ее братом.

— А, с этим головорезом, — осклабился Фаррелл, но ограничился одним этим определением. — И когда же они его заберут? У меня здесь не стоянка, и вообще бы не мешало заплатить за работу.

— Он в тюрьме, — не стал вступать в долгие объяснения Мэтью.

— Молодец, — даже не удивился Фаррелл. — Ему бы вести себя поосторожнее — не угодил бы за решетку.

— Мистер Фаррелл, не могли бы вы мне показать, где у вас находятся ключи от машин, которые вы обслуживаете?

— Зачем вам это?

— Это может помочь расследованию дела мистера Лидза.

— Он что, забыл, что давно выбрался из джунглей? — задал вопрос Фаррелл. — Это там можно было вытворять что угодно, но мы живем в цивилизованной стране.

Мэтью пронзила догадка. Фаррелл тоже воевал во Вьетнаме. И возраст подходящий — лет тридцать девять — сорок. В глазах владельца гаража промелькнуло странное выражение, незаметное с первого взгляда. Горькое и циничное недоумение по поводу того, что ему и многим другим пришлось испытать нечто, чего удалось избежать более удачливым гражданам.

— Я верю, что он их не убивал, — сказал Мэтью.

— А если так, то их стоило бы убрать, только без шума. Но я все равно не понял, зачем вам понадобился стенд с ключами.

— Значит, у вас есть такой стенд?

— Вот он, на стене, — сказал Фаррелл, указывая на вытянутый серый металлический ящик, прикрученный болтами к стене прямо у входа. Дверца ящика была полуоткрыта, в замке торчал ключ.

— Он у вас постоянно открыт? — поинтересовался Мэтью.

— Здесь бывают только свои, — ответил Фаррелл.

«И те, кто захочет ненароком заглянуть в гараж», — мысленно подытожил Мэтью.

— Во сколько вы запираете ключи?

— Когда уходим, вечером.

— А днем ключ все время торчит в замке, как сейчас?

— Да, так спокойнее, — ответил Фаррелл. — А то потеряется.

— А куда вы прячете ключ на ночь?

— В сейф.

— Во сколько вы обычно уходите?

— Около шести.

— Все?