Читаем Три тайны жизни полностью

Домашние собаки ведут свое начало от нескольких близких видов волка и шакала.

Человечество за века получило от гибридизации множество ценных практических результатов. Но отсутствие научных знаний о возможностях применения этого метода послужило причиной для возникновения невероятных вымыслов на сей счет, иные из которых встречались даже в серьезных научных трудах по зоологии и ботанике вплоть до XVII столетия. Для иллюстрации приведем несколько примеров. Считалось, что жирафа ни одно божество создать не могло, а произошел он будто от скрещивания верблюда с леопардом. Родителями страуса всерьез считали верблюда и ласточку. Предполагалось, что собаки могут скрещиваться с волками, лисами, тиграми, львами и козами, в последнем случае якобы получается кабан. О скрещивании собак с тиграми пишет древнегреческий философ Аристотель. Древнеримский ученый и философ Плиний писал о скрещивании гадюки с рыбой угрем.

Более того, люди верили в возможность гибридизации человека с животными. Античная мифология сохранила множество подобных выдумок. Так, жена Миноса будто родила от быка Минотавра. Плиний описывает рождение женщинами гиноцентавра, слона и змеи. Широко распространены были легенды о богатырях, рожденных женщинами от медведей.

Конечно, каждому современному человеку ясно, что подобные скрещивания и тем более получение потомства от них совершенно невозможны.

Дарвин тщательно изучил многовековую практику приручения и создания человечеством домашних пород животных и культурных растений. В результате он пришел к выводу, что основным фактором, с помощью которого были выведены многочисленные породы и сорта, является искусственный отбор, проводимый человеком.

Но Дарвина прежде всего интересовала проблема многообразия и вместе с тем едва уловимого общего сходства родственных видов диких животных. Что касается пород домашних животных, то здесь была ясна ведущая роль человека в их создании. Так как запросы жизни и вкусы людей бывают различными, то и создаются породы, отвечающие этим запросам и вкусам.

Какие же силы, действующие в природе, могут разнообразить животных и растения и одновременно как бы формировать их в соответствии с теми условиями, в которых они живут? Эти вопросы в течение ряда лет не давали покоя Дарвину.

Еще во время кругосветного плавания Дарвин сделал важнейшее открытие — индивидуальную изменчивость живых существ. В природе практически почти невозможно найти два близкородственных организма, которые были бы схожи между собой по всем признакам. Каждый организм отличается от своего собрата по целому ряду иногда едва уловимых признаков. Второе обстоятельство: конкретные внешние условия словно подбирают наиболее подходящие для них формы живых существ.

Убедившись в объективности этих фактов, Дарвин стал изучать литературу и проводить собственные опыты. Англичанин Уелдон в течение ряда лет изучал крабов в гавани Плимута, где был построен новый мол. Мол ухудшил циркуляцию воды в бухте, вода стала мутной от меловой взвеси, вносимой двумя речками. Через некоторое время исследователь установил, что преимущественное выживание отмечается у тех особей, которые имеют более узкий головогрудный щит: он лучше защищает жабры от проникновения в них частичек мела. Особи же с широким головогрудным щитом гибли вследствие засорения жабер меловой взвесью.

Другой исследователь привязывал зеленых и бурых богомолов ниточками к растениям различной окраски. Через семнадцать дней все особи, находившиеся на подходящей по окраске растительности, оказались в сохранности. Двадцать три зеленые особи, привязанные к бурым частям растений, были уже через одиннадцать дней уничтожены птицами. Большинство бурых богомолов, прикрепленных к зеленым частям растений, были также съедены.

На основании сопоставления большого количества наблюдений и опытов Дарвин пришел к выводу, что отбор происходит и в природе. По аналогии с искусственным отбором, проводимым человеком, Дарвин назвал его естественным. Естественный отбор подхватывает самые малые и порой незаметные для человека изменения. Природа «отбирает» уклонения только полезные для самих организмов, направленные на лучшее приспособление их к условиям жизни. В результате выживают и дают потомство только те особи, которые оказались наиболее удачно изменившимися, вымирают те, которые не изменились или изменились, но «нецелесообразно».

Перейти на страницу:

Все книги серии Ученые беседуют с верующими

Путь длиною в миллионы лет
Путь длиною в миллионы лет

С давних времен человечество стремится разгадать загадку своего происхождения. В предлагаемой брошюре прослеживается длительный путь эволюционного развития и становления современного человека, рассказывается о достижениях биологических наук и прежде всего антропологии, благодаря которым мы можем заглянуть в глубь своей истории на десятки миллионов лет.Книжка написана ясным языком, хорошо иллюстрирована и адресуется самым широким читательским массам.Автор — доктор биологических наук, профессор В. И. Фурсов — уже знаком читателям по ряду брошюр, в которых в популярной форме излагались основы естествознания.Этой брошюрой мы по просьбе читателей возобновляем серию «Ученые беседуют с верующими». В популярных изданиях серии излагаются основополагающие, в том числе новейшие данные естественных и общественных наук.

Владимир Иванович Фурсов

История / Образование и наука
Так начиналась биология
Так начиналась биология

Биология — наука о жизни. Знания о ней человечество накапливало по крупицам с древнейших времен. Преодолевая недоверие, предрассудки, терпя гонения со стороны духовенства, ученые шаг за шагом проникали в тайны природы.Автор предлагаемой брошюры сквозь горнило войны с фашизмом пронес громадную любовь к жизни, неистребимую жажду знания. Он видел смерть своих товарищей по оружию, не раз сам оказывался на волосок от гибели. Он видел, как фашисты, на ременных пряжках у которых было написано: «С нами бог», убивали мирных жителей сел и городов, стариков и детей. И тем больше сержант Владимир Фурсов любил жизнь, чем труднее была битва за нее.Он победил вместе со своей страной. И, еще не сняв военную шинель, принялся за изучение проблем жизни человека, животных и растений. Сейчас Владимир Иванович Фурсов — доктор биологических наук.Издательство наметило выпустить несколько брошюр, в которых будет рассказано о важнейших этапах развития биологической науки, о наиболее выдающихся открытиях ученых в этой области. О самых первых шагах в изучении природы живо и популярно повествуется в брошюре, написанной В. И. Фурсовым.

Владимир Иванович Фурсов

Биология, биофизика, биохимия / История / Биология / Образование и наука

Похожие книги

12 недель в году
12 недель в году

Многие из нас четко знают, чего хотят. Это отражается в наших планах – как личных, так и планах компаний. Проблема чаще всего заключается не в планировании, а в исполнении запланированного. Для уменьшения разрыва между тем, что мы хотели бы делать, и тем, что мы делаем, авторы предлагают свою концепцию «года, состоящего из 12 недель».Люди и компании мыслят в рамках календарного года. Новый год – важная психологическая отметка, от которой мы привыкли отталкиваться, ставя себе новые цели. Но 12 месяцев – не самый эффективный горизонт планирования: нам кажется, что впереди много времени, и в результате мы откладываем действия на потом. Сохранить мотивацию и действовать решительнее можно, мысля в рамках 12-недельного цикла планирования. Эта система проверена спортсменами мирового уровня и многими компаниями. Она поможет тем, кто хочет быть эффективным во всем, что делает.На русском языке публикуется впервые.

Брайан Моран , Майкл Леннингтон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное