Три Царя (СИ)

— Ты резко остановился, затем присел и гладил пол, скрепя зубами. Я готов был поклясться, что вот-вот рыдать начнёшь, но не успел я и слова произнести, как ты попросту вырубился.

— Надолго? — мужчина покачивал головой, выгоняя солоноватый запах прочь.

— Нет, минута, может чуть больше, так что случилось-то?

Балдур ощетинился и прорычал:

— Попался как неоперившийся!

Затем он убрал лицо Сырника от глаз, и присмотрелся. Тряпочки не было, как он и ожидал. Разумом Балдур понимал, что это была иллюзия, и тот самый кусок ткани никак не мог быть там. Он осознавал, что разум сыграл с ним злую шутку, отправляя в другое измерение, однако всё казалось настолько реальным. Он ощущал ткань на кончиках своих пальцев, дышал свежим морским бризом и купался в теплоте солнечных лучей. Ощущение было настолько реальным, что он не мог отличить истину от обычной завесы иллюзии. Сырник тут же принюхался, и проведя в воздухе указательным пальцем, облизал его.

— Нет, совсем пусто.

— Ты не чувствуешь? — удивился стервятник. — Совсем ничего?

— Говорю же, пусто, — Сырник повторил движение. — Никакого духа иллюзий или чар я не чую, да и не это главное. С каких пор на тебя иллюзии и Велесовский дух действует? Ты ведь прокаженный, к вам паскудам в голову не залезешь, как не старайся.

Балдур вновь отмахнулся от Сырника, что лез перед глазами и огрызнулся:

— Пошли, будь настороже.

Он зашагал, но глубоко внутри не мог избавиться от чувства, будто вновь покинул родной дом, которого у него никогда не было. Легкий и едва заметный след тоски, что тянулся тоненькой дымкой куда-то далеко в глубины его сознания, с каждым шагом становился всё дальше. Он поймал себя на мысли, что шагает уже не так уверенно, как раньше, но и не позволяет себе терять бдительность. Он постарался привести себя в чувства, как вдруг, будто извиняясь, Сырник пробормотал.

— Балдур... Могильный Свет... что ты с меня собрал, дай взгляну на кристалл.

Стервятник некоторое время молчал, шагая, а затем шепотом произнес:

— Нет кристалла, выбросил.

Сырник не сразу понял, однако, когда осознал, глаза аури раскрылись от ужаса. Он больно дернул человека за ухо, ладонью ударил по лбу и спрыгнул, оказавшись перед ним. Мясистый отросток плоти показался рядом, на что Сырник полосонул его когтями и зашипел рысью, дергая за рукав человека. Аури развел руки в сторону и взвизгнул.

— Да ты совсем в корень сошел с ума?! Ты всё еще дух держишь у себя в руке?! — Балдур не ответил. — Это не обычный дух, это Могильный свет! Мо-гиль-ный! Его не просто так прозвали! Да отвяжись ты от меня! — он схватил кусок камня, что лежал недалеко и саданул по очередному отростку плоти.

— У меня не было выбора. Он тебя убивал, а одного кристалла оказалось мало, больше не было. — Поспешил вставить Балдур.

— Знаю! — выругался тот. — Ты временный сосуд, а не постоянный, сам знаешь, что бывает со сборщиками, кто не вытряхивает дух! Мы никогда не брали сверх нормы, если кристаллы заканчивались. Сборщики не носят дух в себе, они носят его в кристаллах, твоя прокаженная рожа постоянно это мне говорила!

— Говорил. — не стал отрицать человек.

— Ну так какого? — его голос просел. — Балдур, паскуда... стряхни его как-нибудь, выплесни, ударь в стену, раз внутрь работает, значит должно и в обратную сторону также.

Балдур, на удивление, улыбнулся:

— Я сборщик, а не колдун, сам знаешь.

Сырнику нечего было ответить, он, как никто другой, знал принцип работы сбора и художественного инструмента в руках человека. Он выругался в пол слова и, ощущая нависший груз вины, запрыгнул на плечо человека.

Они шли дальше, и некоторое время молчали. Балдур осознавал, что творилось в голове аури, но не мог найти нужных слов, помимо банальных и приторно слащавых. Они оба не переносили на дух подобные выражения. Через некоторое время пути, Сырник заговорил первым.

— Они ведь не знают правда? О том, что случилось на озере?

— Я ничего не сказал, но думаю Мира догадывается.

Сырник прошелся пальцами по шерстке на щеке и сбросил очередную смрадную каплю вон.

— Может всё же стоило им сказать? Посмотри к чему эти недоговорки привели в конце концов? Этот поход первый за сколько?

— Четыре года, — Балдур ответил коротко, понимая к чему ведет аури.

— Паскудно как всё, так ведь, Балдур?

Он не ответил

— Я ведь к тому, что они тоже не ряженые красавцы, в уши лили с самого начала о Яруше и тайном договоре. Пёс их разбери, что им мешало сразу всё выпалить, и дело с концом. Не развернулись бы, не ушли, не дети чтобы вот так щёки надуть и уйти, — Сырник сделал паузу, и серьезно задумался, а после этого добавил. — С другой стороны и мы правды не сказали. Вот ведь чёрт, неужели от прошлого ничего не осталось.

— Четыре года. Это долгий срок, даже для опытного отряда, Сырник, — Балдур неожиданно прервал молчание. — У каждого своя жизнь, свои цели, свои стремления. Я уверен, что Яруша каждому лично пообещал Золотую Рыбку и три желания.