Три цвета белой собаки

Я с удовольствием продолжал сам водить машину — в выходные дни или когда хотелось рвануть «по анизотропному шоссе», но большей частью за рулем находился Саша. Он по-прежнему не задавал лишних вопросов, был глух и нем, когда я назначал по телефону свидания подружкам или врал жене, что еду на переговоры, хотя мы направлялись в ночной клуб. Ни разу на его лице не мелькнула тень осуждения, раздражения или зависти. Саша был верным проверенным кадром.

* * *

Когда мы с Аней перестали ссориться, обоим стало ясно, что это конец отношений. Если раньше мы могли долго и подробно выяснять, кто и почему так поступил и так сказал, то теперь мы даже уже не искрили в очевидно взрывоопасных ситуациях — когда я приходил далеко за полночь, пропахший чужими женщинами, или когда услужливые подружки доносили ей о моих похождениях. Аня только передергивала плечами, как раздраженный кот хвостом, и устало говорила: «Ой, я тебя прошу — сделай так, чтобы твоя вторая жизнь не пачкала грязными ботинками паркет в первой».

Я не собирался ей изменять — да и кто намеренно собирается? Порой я задумывался, можно ли прожить всю жизнь в браке, сохранив верность партнеру — особенно если она твоя первая женщина, а ты ее первый мужчина (мне кажется это отягчающим обстоятельством)? Как многим романтически настроенным юношам, мне казалось, что да, если жить просветленно, осознанно, работая над собой и контролируя свои желания, то можно состариться, познав одну женщину и никого не желая, кроме нее. Это одна из великих иллюзий жизни — наряду с иллюзией «будешь хорошо кушать — вырастешь красивым и здоровым» и «будешь хорошо учиться — станешь успешным человеком». Ерунда все это, ничем не обоснованные обещания, несущие в нашу взрослую жизнь горечь обманутых надежд.

Когда это произошло первый раз, у меня ничего не получилось. Мне было 25, дочке Лизе — два года, а нашему браку с Аней — три. Я не искал приключений, не собирался заводить романы, однако посматривал на хорошеньких женщин с интересом, отдавая себе отчет, что при благоприятных обстоятельствах не преминул бы воспользоваться шансом.

Как это зачастую и происходит, мое желание (а это, конечно же, было желание) услышали то ли ангелы, то ли демоны — и в командировке во Львове я оказался в гостиничном номере с красивой блондинкой, которую очень хотел и которая очень хотела меня.

И — ничего не вышло. Абсолютно. Я раздел женщину, сбросил сам одежду, дрожа от нетерпения, однако мой организм предательски отказался действовать. Я лежал, совершенно потерянный, недоумевая, с чего вдруг система дала сбой и что теперь делать. Однако желание взяло верх, моя безжизненная плоть дрогнула, ожила, налилась силой. Атлант расправил плечи, взбодрился и только вознамерился взять реванш, как тут моя дама, решив, что должна внести свою лепту в сей сакральный процесс, порывисто припала к моему члену, неуклюже обхватив его пересохшими губами.

Эффект она получила обратный желаемому: член мгновенно съежился, и уже никакие наши общие усилия не смогли вернуть его в строй.

Я запаниковал и после двух дней обескураженных раздумий и одной бессонной ночи позвонил Антону, своему школьному товарищу, а ныне — урологу, потомственному врачу. Пригласил его в ресторан на обед, однако Антон отказался: «Не могу, у меня сегодня ночное дежурство». Ждать следующего дня я не мог и помчался к нему в клинику, прихватив бутылку армянского коньяка.

Когда мы хорошенько выпили, я признался, что со мной случилось ужасное недоразумение. «Не переживай, это нередко случается и называется синдром смены стереотипа, — Антон сразу же посолиднел, его голос стал успокоительно-докторским, он даже смотрел на меня с чуть ли не отеческой нежностью, хотя был старше всего на два года. — Жена ведь — твоя первая и единственная женщина? Старик, ну ты просто привык к определенному стереотипу, а потом решил его сменить — и организм впал в недоумение. Возможно, если бы у тебя было много партнерш, организм бы реагировал иначе, а так получился двойной стресс: смена стереотипа и новая женщина».

Я слегка обалдело слушал приятеля, радуясь, что не стал в мгновение ока импотентом, что меня не настигла кара божья, на меня не наслали порчу. Мозг мой выудил из монолога Антона фразу «Если бы у тебя было много партнерш, организм бы реагировал иначе» — и сформировал ложный силлогизм: у меня была всего одна женщина, и я испытал фиаско со второй; значит, чтобы всегда быть в постели на высоте, нужно иметь много женщин. Я быстро и охотно пьянел — сказалась бессонная ночь, вдобавок словно гора с плеч свалилась, отпустило напряжение, появилась легкость, потянуло на кураж.