Три цветка и две ели. Первый том

– Я и доволен, – вздохнул Рагнер. – Особенно после тех лет, когда только и видел, как вслед мне крестятся. Но цену такой любви я знаю.

– Полно бурчать, ты же герой Лодэнии, – засмеялся Эккварт. – В Зале Славы Ксгафё ты уже можешь поставить твои доспехи. А когда я стану королем, то в Брослосе воздвигну для потомков твою памятную статую.

– Стань сначала… Дяде Ортвину только сорок восемь, и умирать он, к счастью, не спешит. Да перед тобой еще рыжий Зимронд.

– Батюшка всех перехитрит и назло переживет Зимронда. Если он не первый, то после тебя второй, кто его не терпит. Я – третий в этой очереди.

«Этот кронпринц Зимронд и впрямь, похоже, скверный человек, – подумала тогда Маргарита. – Что же ждет меня в Брослосе? Бабуля – Белая Волчица, дядя-король по прозвищу Хитрый, супруга Рагнера – внучка «паучьей черепахи», теперь вот кронпринц… А Рагнер ничего рассказывать о родне не хочет! "Сама на них скоро посмотришь". О покойном старшем брате, Гонтере, он вовсе отказывается говорить…»

________________

Новый оглушительный треск разбитого молнией неба остановил на миг сердце. Маргарита вскрикнула, а Айада протяжно провыла.

– Иди сюда, если хочешь… Пожалуйста… – умоляюще позвала Маргарита собаку и подвинулась к стене.

Айада ее поняла: процокала когтями по доскам, затихнув на циновке, подошла к алькову и запрыгнула на высокое двуспальное ложе. Унюхав запах Рагнера, она душераздирающе вздохнула и зарылась носом в подушку. Растрогавшись, Маргарита осторожно погладила черную, атласную шерсть – ревнивая, недоверчивая Айада не пошевелилась. Девушка оставила попытки вызвать ответную нежность – просто положила свою голову рядом с собачьей мордой и несмело обняла шелковистое черное туловище. Вдвоем уже не было так страшно. Ветер и тот словно притих.

Маргарита покинула Элладанн тридцатого дня Нестяжания, ныне зарождался одиннадцатый день Трезвения, – семьдесят три дня долгого пути…

До Лувеанских гор отряд всадников и пять телег добрались к вечеру сорокового дня Нестяжания. Имение огорчило баронесс Нолаонт до слез. Им достались лесные холмы, ничем не примечательная деревушка в низине, а рядом с деревней – господский дом, вернее обветшалые деревянные постройки: просторный, но угрюмый особняк в два этажа и под дырявой крышей, огороженный высоким забором двор, по какому разгуливали свиньи, и амбары с гнилой соломой, вместо зерна. В доме не имелось ни мебели, ни слуг, – среди пыльных, голых зал лишь храпел пьяный смотритель. Рагнер выставил его на ночь глядя за ворота, своих людей послал в деревню – и спустя час появились кушанья, свечи, льняные полотна, вода для омовений и овес для лошадей, а довольные щедрым вознаграждением землеробы чистили комнаты. Дядя Жоль с воодушевлением заявил, что не зря в молодости освоил плотницкое ремесло, и пообещал своей племяннице «насотворивать чудесов».

Уже через два дня Рагнер Раннор и его гости выдвинулись из имения, оставив в нем семейство Ботно, деда Гибиха и пегую Звездочку. Размашистый Нонанданн и крепость Тронт в предгорной долине словно мелькнули перед глазами Маргариты: переночевав там, они опять сели на лошадей и повозки. У горного городка Калли путешественники перебрались на речную галеру, и тринадцать следующих дней стали самими приятными, спокойными и даже скучными днями в дороге до Лодэнии. На исходе двадцать второго дня Кротости галера причалила к Бренноданну, столице Орензы, – Рагнер едва успел к Марсалию и пиру в честь окончания войны.

Пять дней в Бренноданне тоже запомнились Маргарите смутно, как вереница из знатных лиц, блеска драгоценностей, помпезности покоев королевского дворца, зелени парков, причудливых яств и лязга стальных клинков на представлениях в празднество воинского мастерства. Где-то в этих битых воспоминаниях появлялся король Орензы, Элла VIII Короткий, напоминавший мышь в короне и багряной мантии с рисунком из золотых восьмиконечных звезд. Потом всплывал беззубый, с лицом как у бычьей собаки, высокий король Ладикэ, Ивар IX Шепелявый, одетый в синюю с золотыми листьями дуба мантию. За ним, в ярчайшей синей хабите, возникал епископ Иллофарон Бюмоснад, наместник Святой Земли Меридиан в Орензе, похожий из-за орлиного носа на хищную птицу. Последним виделся Лодэтский Дьявол, ее возлюбленный Рагнер, щеголявший в жутковатом черном камзоле с двумя рожицами безносой, хихикающей Смерти, тихо говоривший о чем-то с епископом и почтительно целовавший его перстень.