Три цветка Индонезии

К счастью, его признания никому и не требовались. При обыске в доме Марины нашлись документы, подтверждающие крупные финансовые аферы, в которые вполне осознанно был вовлечен уважаемый банкир. На пару с папочкой за решетку отправился и Антон Колесин, просто срок получил чуть поменьше.

Единственным, кто вышел сухим из воды, оказался Женя Жильцов. Он начал работать на Колесина только во время политической кампании – да и то числился волонтером, официально он не получил ни копейки. От убийства в Египте он открещивался, и Марина поддерживала его в этом. Когда стало ясно, что сама она пойдет ко дну, она предпочла не тащить за собой юного любовника.

Михаил тоже не был уверен, причастен Жильцов к трагедии или нет. Когда начались суды, он еще понаблюдал за малолеткой, убедился, что тот не дергается и тихо льет слезы по Марине, и оставил его в покое.

– В конце концов, что он может? – рассуждал Михаил. – Он же вчерашний ссыкун!

– Я тоже была совсем молодой, – напомнила Александра. – Но ты уже успел заподозрить, что я однажды превращусь в чудовище. Убить меня оказалось надежней всего.

– Я не хотел тебя убить, я хотел тебя спасти!

– А получилось вот как. Ты вообще собираешься искать, где я догниваю, или нет?..

…Ян захлопнул тетрадь и поспешно отложил в сторону. Ощущение было такое, будто в чужой могиле покопался. Нет, в ту пору отец соображал еще более-менее здраво, раз сумел разоблачить Колесина и компанию. Но эти его галлюцинации, о которых он сообщал скупыми пометками на полях… Они явно свидетельствовали о зарождении той болезни, которая позже и выбила Михаила Эйлера из нормальной жизни. Ян считал, что все началось гораздо позже, а выходит, что совпало с исчезновением Александры. Просто сначала Михаил скрывал это от семьи – а потом скрывать уже не смог.

Думать об этом сейчас не хотелось, и Ян сосредоточился на самом расследовании. Михаил посчитал, что Жильцов действительно не при делах, в преступный мир его втянуть не успели. Но не ошибся ли он? В конце концов, Жильцов явно рвался отомстить за то дело – следовательно, он знал, кто на самом деле засадил Марину, ведь в официальных документах это не значилось. Что еще было ему известно? И помогло ли именно это ему понять, что на самом деле случилось с Арианой? Никакой опыт не проходит бесследно, каждый меняет нас…

Ян нашел телефон и набрал номер брата.

– Нет, тебе еще нельзя впутываться в неприятности, – сухо сообщил Павел. – Я пока не закончил.

– Это, конечно, досадно, потому что без неприятностей я как рыба без штангенциркуля, но я по другому поводу звоню.

– Тоже, небось, паскудному?

– Несомненно, это же я, – жизнерадостно отозвался Ян. – Мне нужна информация о трех сидельцах – Борисе и Антоне Колесиных, а еще о Марине Лауж. Знаешь таких?

– Не знаю, знать не желаю и тебе не советую.

– А мне надо. Тут варианта только два: либо ты быстро найдешь информацию для меня, либо я буду собирать ее сам, долго, трудно и с возможными жертвами. Да там ничего криминального нет, они, может, и вышли уже!

– Ян, тебе мало нынешних проблем? Ты к Новому году нашел под них свободный карман?

– Нет, карманы у меня как раз закончились. Поэтому я и звоню сначала тебе. Видишь? Жизнь меня чему-то да учит!

– С пробуксовкой и медленней, чем хотелось бы. Ладно, продолжай сидеть дома, я посмотрю, что можно для тебя сделать.

Отчитывал его Павел скорее по привычке, они оба понимали, что адвокату его уровня несложно будет получить информацию о трех осужденных, хватит и пары звонков. Яну было любопытно лишь одно: сообщит ему брат ответы сегодня или пойдет на принцип и дождется завтрашнего дня.

Однако принципиальность Павла такие моменты не затрагивала, он позвонил уже вечером.