Три взгляда в бесконечность

– Как хорошо ты сказал, отче! Ведь и правда: с нашей стороны достаточно лишь желания обрести жизнь и хотя бы небольших усилий, остальное приложит нам Сам Господь! Каждого из нас Христос ищет в пустыне греха, зовёт к себе, с радостию готов взвалить на плечи и нести до самого дома. Лишь бы мы только не сопротивлялись, не брыкались, не кусали своего Доброго Пастыря! А уж Он позаботится, чтобы нас не растерзали волки, чтобы было нам что поесть и что попить. Телом своим закроет Он нас от дождя и зноя, ноги свои собьёт в кровь, чтобы мы не поранились об острые камни, прижмёт к себе в холодную ночь и будет бодрствовать до утра, охраняя наш сон. А придя домой, созовёт друзей и соседей и скажет им: «Порадуйтесь со мною: я нашёл мою пропавшую овцу!» Как написал Ефрем Сирин, «препобеждает всё тот, кто всем сердцем предаёт себя управлению Божию и пребывает в воле Божией. Бог требует от нас только совершенной решимости и Сам подаёт нам победу». Верю тебе теперь, отче, что и ты был когда-то несовершенным, что пока благодать Духа Святого не коснулась твоей души, ты был обычным грешным человеком, таким же, как все мы. Но после того, как Господь освятил тебя и утвердил в вере, назначил своим сопастырем и дал власть решить и вязать, знаю, что стал ты безгрешным и непорочным! Святость и обычные человеческие ошибки несовместимы друг с другом!

На миг монаху показалось, что его духовник нахмурился и даже как будто отвёл глаза, но через секунду чело его вновь разгладилось, и он ответил:

– Когда же Пётр пришёл в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию. Ибо, до прибытия некоторых от Иакова, ел вместе с язычниками; а когда те пришли, стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных. Вместе с ним лицемерили и прочие иудеи, так что даже Варнава был увлечён их лицемерием. Но когда я увидел, что они не прямо поступают по истине Евангельской, то сказал Петру при всех: если ты, будучи иудеем, живёшь по-язычески, а не по-иудейски, то для чего язычников принуждаешь жить по-иудейски?

С удивлением, но и с уважением посмотрел ученик на своего наставника. Уметь признавать свои ошибки даже перед тем, кто ниже тебя – это истинный подвиг смирения! Каждый, даже самый великий святой отец при жизни своей на Земле забывал о Боге, малодушествовал, сомневался, пускал в свою душу зло. Безгрешен один Христос! А люди оступаются и падают, наша история – это история падений. Но Он, единственный истинный святой, силен восставить нас в прежней чистоте. Лишь бы мы только не отчаивались, а всегда обращались к Нему с молитвой. Через покаяние мы растём, совершенствуемся, приближаемся ко Христу. Но планка далека, идеал высок. В этом и радость наша, и страдание! Хорошо, что всегда есть куда расти, с чем бороться, а иначе было бы скучно жить. Но порой сердце щемит от чувства неполноты и несоответствия нашей жизни Идеалу. Однако мы живём с надеждой, что по ту сторону черты, зовущейся смертью, любящий Господь восполнит нашу неполноту Собой, и мы станем действительно целостными, святыми и богоподобными существами!

На ум монаху пришли слова из акафиста митрополита Трифона «Слава Богу за всё»: «Разбитое в прах нельзя восстановить, но Ты восстанавливаешь тех, у кого истлела совесть, возвращаешь прежнюю красоту душам, безнадежно потерявшим её. С Тобою нет непоправимого! Ты весь любовь! Ты – Творец и Восстановитель!»

«Что ж, значит, есть надежда и для меня!» – подумал искатель Жизни и улыбнулся отцу Петру – своему проводнику в Вечность.

* * *

Монах читал своё вечернее правило, но никак не мог сосредоточиться на словах молитвы. Перед его глазами была умирающая девочка. Он видел её сегодня в храме, её принесли на носилках. Бледное лицо, запавшие от истощения глаза, потрескавшиеся губы. Его сосед по столу в трапезной рассказал, что автобус, в котором она ехала вместе с родителями и ещё десятком туристов, засыпало камнями при обвале в горах. Несколько человек погибло сразу, в том числе и её родители, другие были заживо погребены. Их откопали только через две недели после происшествия. У них было с собой немного еды и воды, но на всех этого было слишком мало. Два человека умерли до того, как спасатели разгребли завалы. Остальные сейчас в больнице, у них есть шанс выжить. А эта девочка обречена. Врачи сказали, что она умрёт в течение двух-трёх дней. Теперь её принесли сюда для того, чтобы она приняла Святое Крещение (родители девочки были атеистами и не окрестили малышку). Это было её последнее желание. Монах опять вспомнил её лицо. Неужели нельзя ничего изменить? Зачем только Господь допустил такое? Зачем невинному ребёнку было столько страдать? Неужели Он не мог забрать её быстро, без мучений?

Отец Пётр появился в келье, как всегда, неожиданно. Вошёл без стука и тихонько стал рядом с образами. Он умел застать своего послушника врасплох, когда тот впадал в какой-нибудь грех. Заметив духовника, монах немедленно обратился к нему с вопросом: