Три закона. Закон первый – Выживание

– Ну а меня с первым днём в роли наставника, – и в два глотка опрокинул в себя эту жидкость такого же крепко чёрного цвета, как его собственная шевелюра.

– Да, я вас искренне поздравляю… – я заворожённо проводил взглядом его резко очертившийся кадык и автоматически пощупал свою собственную шею (там такого рычага пока ещё не было).

– Хотя, конечно, это ещё слишком далеко от реального рабочего дня, – слегка поморщившись от горечи такого адского кофе, он вернул пустую чашку себе за плечо. – Ну да всё ещё впереди. А вообще первый день прошёл неплохо, как считаешь?

Я поспешно покивал.

– Даже как-то порадовало разъяснять то, что я знаю, и видеть проблеск разума в ответ. Как-то сразу понятно стало, сколько же дерьма в моей голове за эти годы накопилось.

А ему было тридцать два года – это я уже знал. То есть в Ассоциации он проработал аж четырнадцать лет. Господи, это же чуть меньше, чем вся моя жизнь!

– Но ты, малыш, не обольщайся, всё гладко идти точно не будет, – вдруг сказал он в том же расслабленном тоне. – Когда двое человек находятся рядом дольше пяти минут, и один из них – это квазиантропный охотник – всё заканчивается вот этим.

И он кивнул на людей в зале ресторана. По его усмешке я понял, что мои осторожные наблюдения были замечены, и смутился.

– Но с тобой-то мы точно сработаемся, верно? – он вопросительно поднял чёрную бровь.

– Да, наставник! – горячо заявил я, ведь мне действительно этого хотелось.

Когда белый экспресс мчал на пути домой, у меня была возможность попытаться обдумать всё, что я видел и слышал за день. Музыка текла в уши, перед глазами мчались виды Мегаполиса среди разделительных полей. Солнце неспешно опускалось за горизонт, и я чувствовал приятную усталость.

Это была усталость скорее эмоциональная, чем физическая или умственная. Очень много впечатлений за день. Вот характер этих впечатлений я и пытался расценить. Конечно, по одному единственному дню ты ничего не поймёшь – это ясно, но… Господин Мичлав мне явно нравился, несмотря даже на поведение окружающих в его присутствии. Ну! В конце концов, я видел и других охотников (несколько минут), и самого Главу – это такие же необычные люди. Да, они явно находятся где-то в стороне от остального общества, видимо, работа накладывает такой отпечаток. Но мне уже сейчас понятно, что квазиантропная охота – это не тупой отстрел зверей. И вспоминая эти каменные лица и мрачные неподвижные взгляды, я вижу за ними уже нечто большее…

Тут же в памяти всплыла физиономия моего наставника – всегда подвижная и украшенная всеми оттенками положительных эмоций, которые только может испытывать довольный жизнью и уверенный в будущем человек. М-да, всё-таки он немного не похож и на тех охотников, которых я видел… Ладно! За один день ничего не разберёшь, буду присматриваться к новой обстановке и дальше.

Как и предсказывал мой руководитель, лишнего внимания я сразу же хлебнул – правда, не от журналистов и некой публики, а от своих же знакомых. Сперва, едва я переступил порог родного дома, меня чуть не заглотили живьём родители. Им обоим, а особенно маме, хотелось всё знать о том, как я себя проявил. Безуспешно пытаясь отбиться от них, я в конце концов нашёл стопроцентный довод в свою защиту – строжайшая конфиденциальность, которую налагал на меня заключённый с Ассоциацией охоты договор. Простите, но я обязан молчать! Вообще обо всём! Утром я озвучил рост и вес Мичлава – забудьте и об этом!

Уважение к официальным соглашениям и трудовому законодательству заставило родителей отступить.

Но расслабиться в своей комнате тоже не удалось – далее последовал наплыв сообщений и звонков от школьных приятелей. Не только от Гелло и Мирои, а от всех остальных тоже. Информация о том, что Леока Алисар теперь работает на квазиантропного охотника, просочилась в народ. Это было неизбежно, потому что моё отсутствие в последние дни заметили все, и наставнику Демену пришлось сделать официальное заявление группе, чтобы не ползли глупые слухи.

Я не знал, что делать с такой волной ажиотажа! Во-первых, и ответить каждому – это уже проблемно. А во-вторых, многим не хватало простого ответа. Они жаждали подробностей! Я оправдывался, что не имею права рассказывать им эти подробности, а они тут же обижались и бросали фразы про зазнайство.

Сразу вспомнилось, что Мичлав тоже произносил это слово сегодня…

В итоге я просто переслал всем фразу из своего договора – «…обязуется соблюдать режим конфиденциальности информации, к которой относится любой тип данных, полученный в рамках занимаемой должности…». И сказал, что это лишь одна из сотни формулировок на эту тему, под которыми я проставил свою подпись. И отключил связь совсем.

С Гелло и Мирои договорился пообщаться потом.

На следующий день я отправился в Ассоциацию с осадком в душе. Прошёл мимо уничижительно насмешливого взгляда Крысы и десятков недоумённых глаз остальных коллег. Я их знать не знал! Но сам остаться незамеченным уже не мог.