Три женщины

Мэгги посмотрела на отца. В его глазах тоже стояли слезы. Она никогда не была папочкиной маленькой девочкой в привычном смысле слова. Очень уж они были похожи. Оба набычивались и кричали. Она покупала ему пиво, а он чинил ее машину и никому не позволял обижать ее. Он вселял в нее смелость и давал защиту. Мэгги была младшей из детей. Мужчины знают, о чем думают другие мужчины, чего они хотят и что делают. Арлена не поняла, но ее муж точно понял, о чем говорила его дочь.

Мэгги ответила, что отношения были физическими, но до реального секса дело не дошло. Но рассказывать об этом было еще более гадко. Потому что слова привлекали внимание к самым сексуальным частям тела, которые со щелканьем выскакивали, как мячики из автомата для пинбола.

Мэгги сказала, что решила поговорить с родителями, прежде чем обратиться в полицию. Она собрала доказательства, и они хранятся в кладовке.

Тем же вечером Арлена все перерыла и нашла дневник Мэгги с Человеком-пауком на обложке и книгу «Сумерки», испещренную желтыми наклейками. Разговор происходил в воскресенье. Вечер перед рабочей неделей должен был быть спокойным и тихим, но атмосфера в доме накалилась. Все были потрясены.

Арлена, встав на колени, перебирала все то, что дал ее дочери учитель. Она читала записки в книге про вампиров, смотрела на совершенно детские вещи, которые неожиданно стали взрослыми. А Мэгги пошла искать отца. Она нашла его в гараже. Он сидел и плакал под балками. Мэгги ненавидела себя. Ей казалось, она никогда больше не сможет стать прежней. Отец никогда не посмотрит на нее так, как на девушку, не совершившую того, что совершила она. Как бы сильно он ее ни любил, их отношения теперь разъедала гангрена.

Отец не сказал ни слова, а лишь раскрыл объятия дочери, и она кинулась к нему. Вот лучшие руки в мире. Они плакали вместе. Потом он успокоился, а за ним и она.

* * *

Мэгги вошла в полицейский участок. Неожиданно она остро осознала все свое тело. Покачивание бедер в черных легинсах. Ботинки Bearpaw. Длинные накладные ногти. Следователь, которому поручат ее дело, будет несколько недель ругать ее за такие ногти, говорить, что это неприлично. Сначала она посмеется, но потом скажет правду: она сделала себе накладные ногти, чтобы труднее было выдергивать ресницы.

Секретарша посмотрела на нее. Еще есть время развернуться и уйти. Сегодня Мэгги представляла себе Аарона в классе. Шесть лет назад их история началась в это самое время. Он не представляет, что произойдет сегодня. И Мэгги ощутила свою небольшую власть над ним. Подрагивающие руки смущали ее, но она ничего не могла сделать. Секретарша ждала, когда она что-то скажет.

Несколько дней подряд Мэгги разговаривала с подругой сестры, офицером полиции. Она пыталась понять, какие вопросы ей могут задать. С женщинами Мэгги всегда чувствовала себя увереннее, чем с мужчинами. Спокойна она была только с братьями, отцом и психотерапевтом.

Она знала, что еще может уйти. Можно сказать доктору Стоуну, что она передумала, и он скажет, что это совершенно нормально.

Мэгги откашлялась, чтобы голос ее не дрожал.

– Я пришла заявить о развращении несовершеннолетней, – решительно сказала она.

Теперь слишком поздно, слишком поздно, слишком поздно. Мэгги вздрогнула и почувствовала, как ее кинуло в жар. Но секретарше не было до нее дела. Она лишь делала свою работу. Спокойно, скучающе. Она кому-то позвонила. Мэгги пришлось ждать довольно долго. Наконец в дверном проеме показался полицейский и поманил ее в кабинет. Она начала рассказывать свою вампирскую историю. Неожиданно она поняла, что важна каждая мелочь. Полицейский записывал ее слова в желтый блокнот. Прошлое накинулось на нее, потягиваясь, словно кошка.

Через шесть месяцев после того, как Мэгги пришла в полицию, через пять лет после разрыва отношений между дочерью и Аароном Ноделем Марк Уилкен поднялся с постели намного раньше жены. В последнее время он часто так просыпался – не привычка, а следствие мучительной депрессии. Но в то утро он встал даже раньше обычного. Было еще темно, идти было некуда – работы он лишился. В 2000 году его уволили из компании, где он проработал на складе более двадцати лет. Все эти годы он переправлял с этажа на этаж продукты, вещи, холодильники, счета.

По всем меркам он отлично справлялся с работой. У него была высокая производительность и самое малое количество ошибок на всем складе. Эффективность всегда была основой его характера – не просто качеством, отмеченным в резюме, но самой его сутью. Работа давала ему смысл жизни. Но компания закрыла склад в Фарго, потому что собиралась инвестировать средства в спортивные товары. Лишив людей работы, компания попросту убила Уилкенов и таких же, как они.