Три

Таким образом, я все-таки выбросила благоразумие в окошко и решила поиграть в адвоката дьявола. К примеру, что на самом деле означали слова, которые Джесс сказала Полу перед тем, как он ее убил, а Пол повторил мне? У психов, помешанных на тайном заговоре, найдется триллион теорий по поводу того, что они уже были раньше, и того, что иногда она решает не умирать, но я не собиралась связываться с ними. А как насчет того, что иногда они дают людям то, что те хотят, а иногда не дают? В конце концов, Трое действительно дали людям — приверженцам теории конца света, по крайней мере, — то, что те хотели: недвусмысленное «подтверждение» того, что Апокалипсис близок. Опять же, Джесс дала Полу то, что, как он сам думал, было нужно ему, — известность; Хиро дал Чийоко основание продолжать жить, а Бобби… Бобби вернул Лилиан ее супруга.

Я решила, что пришло время нарушить обещание.

Сэм, я знаю, что тебя бесит, когда я от тебя что-то утаиваю (как это было, например, с первым черновым вариантом «ОАДТЗ»), но я дала слово Лилиан Смолл никому не говорить, что она выжила в автокатастрофе, погубившей Рубена и Бобби. Из всех людей, у которых я брала интервью для этой книги, ее история произвела на меня самое большое впечатление — и я была очень тронута тем, что она так доверяла мне, что связалась со мной, когда находилась в больнице. ФБР предложило поменять ее местонахождение, и после этого мы решили, что будет лучше не возобновлять наши контакты, — ей не нужны были новые напоминания о том, что она потеряла.

Я очень сомневалась, что ФБР просто так даст мне ее телефонный номер, поэтому решила действовать через ее соседку, Бетси.

В трубку мне ответили по-немецки:

— Ja?

— Я бы хотела поговорить с миссис Кац.

— Она здесь больше не живет.

Я никак не могла определить принадлежность этого акцента — возможно, он был откуда-то из Восточной Европы.

— Вы не могли бы дать мне ее новый адрес? Это действительно очень важно.

— Подождите.

Стукнула положенная телефонная трубка, на заднем плане кто-то что-то сказал басом. Затем:

— У меня есть ее телефон.

Я пробила по «Гуглу» код полученного телефонного номера — Торонто, Канада. Мне почему-то было трудно представить себе Бетси в Канаде.

(Сэм, дальше идет расшифровка записи нашего разговора. Да, я знаю, что ты сейчас думаешь: зачем было записывать разговор и расшифровывать запись, если я не собиралась использовать его в книге или статье? Пожалуйста, просто поверь мне — клянусь, что в обозримом будущем ты не увидишь где-нибудь в продаже новой книги Элспет Мартинс «Правда о Троих».)

Я: Здравствуйте… Это Бетси? Бетси Кац?

БЕТСИ: Кто это звонит?

Я: Элспет Мартинс. Я брала у вас интервью для своей книги.

(Долгая пауза.)

БЕТСИ: A-а, писательница! Элспет! Как поживаете?

Я: У меня все хорошо. А вы как?

БЕТСИ: Кто меня станет слушать, если я начну жаловаться? Что вы думаете о том, что происходит в Нью-Йорке? Эти волнения в новостях, нехватка бензина. А вы в безопасности? В доме тепло? Еды хватает?

Я: Все в порядке, спасибо. Я тут подумала… Вы не знаете, как я могла бы связаться с Лилиан?

(Еще более долгая пауза.)

БЕТСИ: Так вы не знаете? Ну да, конечно, откуда же вам знать? Мне очень жаль сообщать вам об этом, но Лилиан умерла. Вот уже месяц назад. Она ушла во сне — хороший конец. Она совсем не страдала.

Я (после нескольких секунд молчания, когда я изо всех сил старалась держать себя в руках — в голове была полная каша): Мне очень жаль.

БЕТСИ: Она была очень хорошей женщиной. Знаете, она ведь приглашала меня пожить у нее. Когда в Нью-Йорке начали отключать свет. Просто позвонила мне ни с того ни с сего и говорит: «Бетси, ты не можешь жить там одна, приезжай в Канаду». Канада! И я… Не буду врать, я скучаю по ней. Но здесь хорошая община, славный раввин, который заботится обо мне. Лили сказала мне, что благодарна вам за то, как она выглядела в вашей книге, — умнее, чем на самом деле. Но то, что сказала Мона, — это же просто чистый яд! Лили было трудно читать это. А что вы думаете о том, что происходит в Израиле? И этот тупица в Белом доме, он хоть понимает, что делает? Он что, хочет, чтобы все мусульмане обрушились на нашу голову?

Я: Бетси, а перед тем, как Лилиан умерла, она не говорила чего-нибудь… ммм… необычного о Бобби?

БЕТСИ: О Бобби? А что она должна была сказать? Только то, что жизнь ее была трагедией. Всех, кого она когда-либо любила, у нее забрали. Господь может быть жестоким.

Я повесила трубку. Потом проплакала два часа подряд. В кои-то веки слезы эти не были вызваны жалостью к себе.

Но если бы я и поговорила с Лилиан, что бы она сказала мне? Что Бобби, который приехал домой после авиакатастрофы, не был ее настоящим внуком? Когда я брала интервью у нее несколько месяцев назад, каждый раз, как только она говорила о Бобби, в голосе ее слышалась только любовь.