Трибунал

Лариса. Это зависит от того, есть ли у вас совесть. Если ее у вас нет, то вы можете делать, что хотите — она вас мучить не будет. То, чего нет, не болит. А если она у вас есть, то вам ее надо бояться больше всего. Вы думаете, что на нее можно наплевать, но она вам потом докажет, что плевать на нее нельзя. Она вас будет тревожить, она не даст вам спокойно жить, она будет терзать вас по ночам и спрашивать: «Мешалкин, зачем ты это сделал?» И все, что вы получите за то, что на нее наплюете: продвижение по службе, повышение зарплаты, премии, награждение орденом — все это вам будет не в радость, кусок не полезет вам в горло, и мальчики кровавые, они все-таки до вас доберутся.

Председатель. Замолчи, глупая баба, и не пори ерунды. Ничто меня мучить не будет. На свете есть тысячи судей, которые ничем не лучше меня, они выносят любые приговоры и не страдают.

Лариса. Зато вы представляете, если вы совершите хотя бы один честный, принципиальный и благородный поступок, как высоко вы взлетите в глазах общества! Ваш сын будет вами гордиться. Люди будут смотреть на вас с восхищением, люди будут показывать на вас своим детям, они будут говорить им: «Смотри, вон идет судья Мешалкин. Самый благородный судья на земле. Это он сделал понятие «Мешалкин суд» синонимом честного правосудия»…

Председатель. Врешь ты все. Если я буду так делать, как ты говоришь, никакого Мешалкина суда не будет. Меня просто разжалуют, выгонят с работы, и кем я тогда буду?

Лариса. Героем. Вы не хотите стать героем?

Председатель. Героем? Хочу. Очень хочу стать героем. (Выдерживает долгую паузу). Но боюсь.

Оба уходят.

Сцена десятая

На опустевшей сцене появляется Бард с гитарой на ремне. Поправляет реквизит, подходит к Фемиде, меняет повязку на глазах. Один глаз открывает, другой закрывает.

Бард(обращаясь к публике). Должно же в жизни что-то меняться. (Поет под гитару.)

«Зачем расцветаешь?» — спросили цветок.Ответил: «Затем, чтобы цвесть».«Но есть ли в цветеньи какой-нибудь прок?»

Ответил: «Наверное, есть.А если и нету, судьбе навсегдаСпасибо за краткую честь:Пред тем как, завянув, пропасть без следа,Хотя бы немного поцвесть».

Появляется Лариса с плакатом на груди.

Лариса. Здравствуйте.

Бард.

Здравствуйте.

Лариса. А вы все поете?

Бард. А я все пою.

Лариса. В мире происходит столько зла. Войны, насилие, уличная преступность, педофилия, работорговля, судебные расправы над невиновными, а вы все на своей гитарке трень-трень. Поете про цветочки.

Бард. А что же я должен делать?

Лариса. По-моему, ясно, что. Если у вас есть хоть капля гражданской совести и немного гражданского мужества, бросьте эту вашу гитару, выйдите на площадь, скажите, что пока происходят такие безобразия, как это судилище над Подоплековым, вы не можете писать стихи, не можете петь ваши песни. Вспомните золотые слова: поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан.

Бард. Хорошие слова. Но, видите ли, это касается тех, кто может не быть поэтом, а я поэт.

Лариса. Но как поэт, вы же можете делать что-то, чтобы мир стал хоть чуть-чуть получше.

Бард.

А я именно это и делаю, но своим способом. Выйти на площадь и погибнуть может каждый, но кто же воспоет подвиг погибших? Нет, дорогая, у меня другая задача. Вы слышали такие слова:

Господа, если к правде святойМир дорогу найти не сумеет,Честь безумцу, который навеетЧеловечеству сон золотой.

Лариса(почтительно). Это ваши стихи?

Бард. Нет, это Беранже. А мои вот эти. (Подбирая мотив, напевает)