Триллер в призрачных тонах

«Я конечно, не Эйнштейн, но жизнь и не тому научит. Будем рассуждать, что называется, от печки. С памятником Ильичу всё ясно — ну привезли и привезли, ничего тут не поделаешь. Но почему он решил заговорить именно со мной? Ведь когда стоял на прежнем месте, рядом проходило множество людей, выбирай любого. Видимо, им Ильич совсем не интересен, а вот я обязан уделить ему внимание по должности — как-никак, занимаюсь изучением влияния личности на ход истории»

Терентий Павлович мысленно поставил галочку в списке накопившихся проблем и перешёл ко второму пункту:

«Теперь займёмся Горбачёвым. Не велика персона, всего шесть лет у власти, но не в этом дело. Его-то как занесло на мою лужайку? Видимо, имел возможность пообщаться с Ильичём — тот и посоветовал встретиться с интересным собеседником. Похоже, все там собрались, от Платона и Сократа до тех вождей, философов и прочих мудрецов, которые совсем недавно ушли из жизни. Тогда и появление бюста Ельцина можно объяснить. А вот почему портрет Брежнева заговорил? Ах да, это же был сон, тоже касается и Екатерины».

Ещё четыре галочки, но после разговора с Брежневым случилось уж совсем необъяснимое:

«Пустобрехи с ток-шоу вроде ни при чём, что почему именно после "Места хватит всем" меня посадили в ЗИС-110 и повезли на ближнюю дачу к Сталину. Ну Ильич! Болтун, каких надо поискать! Небось, всем раззвонил, вот и до Сталина дошло. А ведь каждый вождь готов использовать любую возможность, чтобы приукрасить свою личность, и делает это доступным ему способом. Вот Сталин даже дачу с Власиком и лимузины сюда перетащил… Однако Иван Грозный всех переплюнул — такое, что он в Большом театре учинил, не всякому по силам. Так ведь на то и Грозный!».

О том, что было в психушке, не хотелось вспоминать: «Надо бы это вообще выкинуть из памяти. Но как выкинешь, если там познакомился с Петром Великим, Александром Третьим и Эйнштейном?»

Тут и возникла страшная догадка: «А может, я и впрямь сошёл с ума? И все свидания с "великими" созданы всего лишь моим воображением, то есть это результат работы нездорового ума? Обидно, если так! Но если я здоров, тогда начинается самое интересное».

Терентий Павлович решил применить доказательство от противного:

«Допустим, что в психушке содержат только психов — это уже сомнительно, но пусть. Тогда как объяснить, почему псих разработал внутренне непротиворечивую теорию строения Вселенной, да и Пётр не произвёл впечатление законченного идиота? Ещё более загадочным является встреча с Александром Третьим в Петербурге — с какой стати он меня узнал? Впрочем, есть объяснение — я сплю. Вкололи мне каких-то препаратов и вот приснилось чёрт-те что!»

И тут Терентия Павловича осенило:

«Ведь на груди у меня орден Андрея Первозванного! А это значит, что по возвращении в прежний мир он может стать вещественным доказательством того, что было в Петербурге. Если орден исчезнет, тогда сам вернусь в дурдом, а если нет… Если нет, тогда вы у меня ещё попляшете, всех умою!»

И вот стоит он у окна с видом на Дворцовую площадь и пытается внушить себе, что обожает тех, кто устроил ему эту «козью морду». Увы, ничего не получается, словно бы с души воротит. Ещё раз, и ещё… И вот, наконец-то получилось.

Глава 11. Любовь зла

Очнулся Терентий Павлович в незнакомом месте. Перед ним окно, а за ним мохнатые ели и какая-то стена. «Похоже, в другую психушку запихнули?». Потом пригляделся: «Ба, так я же нахожусь в Кремле! Сюда-то каким образом попал?» А когда успокоился, понял, что всё вполне логично: «Я же прямиком из питерской резиденции царя. Ну а Кремль, по сути, то же самое».

И вдруг Терентий Павлович весь похолодел, причём от макушки и до самых пяток. Всё потому, что кинул взгляд на грудь, но ордена там не обнаружил, да и царская грамота пропала. В такой ситуации надо срочно принимать решение — либо возвращаться в дурдом, либо снова на семьдесят лет назад… «Впрочем, есть и третье решение». Попытался открыть окно, но оно не поддавалось. Снял ботинок, со всего размаха стукнул по стеклу — никакой реакции, броня! И тут ощутил чью-то руку на своём плече:

— Терентий Павлович! А мы вас обыскались. Неучтиво с вашей стороны заставлять первого секретаря ЦК так долго ждать. Да, и оденьте, пожалуйста, ботинок, здесь непринято ходить босиком. И вот ещё, тут охрана кое-что у вас изъяла… Ну да Никита Сергеевич всё вам объяснит.

Не успел войти в кабинет, как началось!

— Что это ты себе позволяешь? Ишь, орден царский нацепил на грудь! — Хрущёв указал пальцем на стол, где лежали и грамота, и орден, а затем, собравшись с мыслями, продолжил: — Не за то мы проливали кровь, чтобы восстанавливать монархию! С культом личности покончили, а ты опять? Сам-то, небось, воевал за Врангеля…

— Да нет, по возрасту не прошёл.

— Врёшь, я тебя насквозь вижу! Много вас таких тут развелось! Вот и в искусство лезете со своей мазнёй. А когда сельское хозяйство надо поднимать, вас и силком на пашню не затащишь… В общем так, свеклы на Украине недобор, этим и займёшься.

— Так я не агроном, а политолог.