Триллер

Когда языки пламени стали пробиваться через щели в крыше, соседка заметила неладное и тотчас позвонила в пожарную бригаду. Но безуспешно. В Лейни не было профессиональных пожарных, а добровольные члены бригады в ту самую минуту сидели в здании фабрики в узком коридоре второго, административного этажа. Легкий ветерок из пустыни превратился в сильный ветер, и когда Пенни был уже в тридцати милях от Лейни, языки пламени принялись лизать растущий перед его домом сухой кустарник. А когда он в банке городка Мохаве обналичивал последний чек, огонь перекинулся на лужайку соседки и стал постепенно подбираться к заднему крыльцу ее дома.

Как и любой другой калифорнийский город, возникший в результате экономического подъема, Лейни вырос очень быстро. Фабрику воздвигли в начале первого президентского срока Никсона. Сотни акров апельсиновых рощ были в одночасье перепаханы бульдозерами, и на их месте появилось пять сотен каркасных домов, так что за год население городка увеличилось вчетверо. Дома в целом были неплохие, если не считать того, что за тридцать один год, с той поры как их возвели, дождь в Лейни шел не больше десяти раз и деревянные конструкции высохли до предела. Дни напролет дома были опаляемы беспощадным солнцем и овеваемы горячими ветрами пустыни Мохаве. Конечно, никто в городе не знал, что такое пожарные гидранты. Постройки располагались совсем рядышком друг с другом и не были защищены от возможной огненной стихии. Впрочем, в Лейни никогда и не случалось серьезных пожаров. До того понедельника.

Соседка Джеймса Пенни во второй раз позвонила пожарным, после того как заднее крыльцо ее дома исчезло в бушующем пламени. В пожарной бригаде царило смятение. Диспетчер посоветовал перепуганной даме покинуть жилище и дожидаться приезда команды на улице. Когда бригада наконец появилась, тушить было нечего. К тому времени пожар успел поглотить уже и следующий дом. Огонь, подгоняемый нестихающим ветром, легко преодолел небольшое расстояние, разделявшее дома, и вынудил пожилую пару в панике выскочить на улицу.

На помощь были призваны пожарные бригады из Ланкастера, Глендейла и Бейкерсфилда, которые вскоре во всеоружии прибыли на место и смогли предотвратить дальнейшее распространение огня. Они залили водой растущий между домами кустарник, тем самым отрезав пламени дальнейший путь. Сгорело всего лишь три дома: Джеймса Пенни и двух его соседей с подветренной стороны. Спустя пару часов после того, как улеглась паника, — Пенни к тому моменту находился уже в пятидесяти милях к северу от Мохаве — шериф городка вместе с двумя дознавателями попытались на месте разобраться, что же, собственно, произошло.

Начали они с дома Пенни, который стоял с наветренной стороны и был уничтожен первым. Пепелище уже слегка остыло. Дом выгорел почти до основания, однако планировка комнат была вполне различима. Причина пожара сразу бросалась в глаза. На том месте, где некогда располагалась спальня, сейчас чернело огромное выжженное пятно. Дознавателю из Глендейла много раз приходилось видеть подобное. Такие последствия остаются, когда диван или кресло, набитые синтетическим наполнителем, обливают бензином и поджигают. Случай был очевидный. Усугубили несчастье сильный ветер из пустыни и близость соседних домов.

Выяснив все на месте происшествия, шериф отправился на поиски Пенни — сообщить, что кто-то сжег его дом, а заодно и два соседских. Оставив полицейскую машину у входа на фабрику, шериф поднялся по лестнице и прошел мимо все еще длинной очереди прямо в офис менеджера по человеческим ресурсам. Там Оделл поведал подробности пятиминутной беседы с Джеймсом Пенни, после чего шериф покинул фабрику и направился в участок. Одной рукой он вел машину, а второй задумчиво потирал подбородок.

И пока Пенни ехал по шоссе в ста пятидесяти милях от своего дома вдоль высящегося восточного склона горы Уитни, полиция объявила его в розыск по подозрению в преднамеренном поджоге, что в засушливых районах южной части Калифорнии считалось очень серьезным обвинением.

На следующее утро Джеймс Пенни проснулся оттого, что на его лице нахально резвились лучи солнца, проникшие сквозь неплотно прикрытые шторы номера в мотеле. Он дернулся спросонья и открыл глаза, а потом просто лежал, наслаждаясь теплом и наблюдая, как в солнечном свете танцуют пылинки.

Пенни по-прежнему находился в Калифорнии, не очень далеко от Йосемитского национального парка, но все же достаточно далеко для того, чтобы комната в мотеле не стоила безумных денег. В спрятанном под матрасом бумажнике имелось жалованье за шесть недель. Шестинедельное жалованье минус полтора бака бензина, чизбургер и двадцать семь с половиной баксов за комнату. И бумажник под матрасом, потому что за двадцать семь пятьдесят первоклассных условий не купишь. Дверь он, конечно, запер, но на ресепшене имелся запасной ключ, и, вполне возможно, парень на ресепшене был одним из тех гостиничных работников, которые могут одолжить ключ от номера какому-нибудь ночному любителю разжиться денежкой на халяву.