Тринадцать

— Номер Казанцевой обыскали. Ничего, что могло бы дать хоть малейшую зацепку, кто из нас является убийцей, обнаружено не было. У меня складывается впечатление, что инцидент со змеей был специально придуман преступником, чтобы отвлечь наше внимание. И пока мы за ней гонялись, он, возможно, спрятался в номере убитой.

Он откашлялся и полез за портсигаром и зажигалкой. Вынув короткую толстую кофейного цвета сигару, и размяв ее, судья прикурил и, глубоко затянувшись, спохватился:

— Никто не возражает, что я тут курю?

— Давайте уже продолжайте, не обращая внимания на это, попросил Изместьев. — У нас тут труп. Вполне возможно будут еще. Если мы не найдем эту гниду. Не до церемоний.

— Конечно, гипотетически это мог быть и я, — продолжал Стеклов. — Ведь я выбрасывал змею и заносил стул, которым ее убил в столовую. Я мог бы взять карту и прокрасться в номер Олеси, благо, что он рядом. Но дело в том, что я этого не делал, поскольку, поднимаясь на второй этаж, я встретил на лестнице саму Казанцеву и сопровождавшего ее Коробченко. Они как раз спускались вниз. Не так ли? — он пристально глянул в глаза Максиму.

Коробченко спокойно выдержал его тяжелый, гнетущий взгляд и подтвердил:

— Да, это действительно так. Но Олесю я не провожал. Едва спустившись, мы разошлись. Она к себе, а я к себе.

— Кто это может подтвердить? — быстро уточнил Изместьев.

— Наверное, никто, — растерялся спортсмен.

— Таа-к, — прищурился Олег Викторович, — значит последним, кого видели с Олесей, были вы?

— Да вы чо, — меня подозреваете, — вскинулся Короб.

— А кого еще можно подозревать, — ядовито осведомился Бобков. — Ты — качок. Здоровый, как бык. Прокрался потом сюда, взял карту, постучал к ней в дверь, якобы забыл что-то сказать или еще что-нибудь, заткнул ей рот, повалил на кровать и задушил. Силы в тебе немерено, дури тоже…

— Слышь, ты за словами следи! — окрысился Макс. — У тебя, что доказательства есть, что так все было?

— Пока нет, — нервно ответил Игорь, — но я за тобой присмотрю, уж больно ты мне не нравишься, паря.

— Цыц! — шикнул на обоих Изместьев. — А ну успокоились, и давайте без эмоций. — Максим, а вы не обижайтесь, но, действительно, вам это было сделать проще всего, не так ли?

— Послушайте, — внезапно Коробченко оживился. — Мне кажется, я знаю, что нужно сделать.

— И что же? — поинтересовался Стеклов.

— Эта Анна Лучкович и ее сообщник, ну, тот, что среди нас, кое-что не приняли во внимание.

— Что именно?

— А то, — огрызнулся подозреваемый. — Я тут подумал… я же спортсмен, хорошо плаваю, дыхалка — что надо, выносливость тоже. — Он поднялся со своего места и прошелся по кухне, — опять же, маска с трубкой для подводного плавания у меня с собой и ласты. Можно еще для подстраховки деревяшку какую-нибудь взять, и поплыть на Гавдос. Вызвать там полицию, пусть пришлют сюда людей, найдут убийцу, а вас эвакуируют.

Остальные присутствующие молчали, осмысливая сказанное.

— Ага, чтобы ты смылся отсюда? — глумливо хохотнул Игорек. — Совершил убийство и тикать? А потом друзей своих, бандитов, сюда приведешь, чтобы они нас всех тут постреляли?

Как ни странно, но Максим промолчал. К тому же, на говорившего тут же зацыкали со всех сторон. Было видно, что идея спортсмена всем понравилась.

— Ну, допустим, — подал голос Афиногенов, — Максим удерет. Все равно его документы останутся здесь. А, в случае чего, полиция рано или поздно выйдет на его след, даже если он сделает потом фальшивый паспорт.

— К тому же, — поддержал его Емельяненко, — если убийства на этом прекратятся, мы поймем, что это был он. А если он сюда никого не вызовет, а нас всех тут убьют, то на него быстро выйдут. Ведь пропадет-то он один.

— Ладно, хватит, вы меня уже достали, — вращая от злости глазами, почти крикнул Коробченко. — Как хотите, а я поплыл. Тут плыть-то километра четыре от силы, к тому же, море сегодня спокойное, солнышко светит. К вечеру полиция будет здесь.

— Это да, — согласно кивнул Изместьев. — Вот тут Анна дала маху, не подумала, что ты можешь спокойно преодолеть это расстояние. — Он глянул на Стеклова, размышляя, а не избавиться ли от конкурента на власть среди остающихся островитян. Он обратился к судье: — А что, Иван Игнатьевич, может, составите компанию Максиму? Вдвоем-то все легче.

Ответить Стеклов не успел. Коробченко яростно запротестовал.

— Ни в коем случае! Я поплыву только один. — Он пояснил: — Напарник мне не нужен, я хороший пловец и у меня есть ласты, а у него нет. Следовательно, он, как минимум, сильно от меня отстанет. А что будет, если он начнет тонуть? Ну, уж нет, я спасать никого не буду, да и лет-то дяденьке уже сколько!

Логика в сказанном явно присутствовала и Изместьев настаивать на своем не стал. «А то, чего доброго, еще меня заподозрят» — думал он. А вслух произнес:

— Ну, тогда будем считать, что порешали. Можете приводить себя в порядок и надо здесь убраться и позавтракать.

* * *