Тринадцать этажей

Но что ей оставалось делать? Она устала спасаться бегством. К тому же, этот человек обладает такими возможностями, такой густосплетенной сетью, что от него нигде не укрыться. Если он не пожалел потратить столько сил только на то, чтобы пригласить ее на этот ужин, попытка уклониться, вне всякого сомнения, лишь сделает конец, который он ей уготовил, более болезненным. Лучше прийти в надежде на то, что все закончится быстро, и может быть – может быть, перед смертью она получит ответы на свои вопросы. Даже сейчас Гиллиан не могла избавиться от мысли, что если она получит хотя бы несколько настоящих ответов, дело будет стоить того. Однако ее беспокоило присутствие остальных. Сознают ли они о нависшей над ними опасности? Или они также в деле?

Железный ящик продолжал свой мучительный подъем вверх. Гиллиан старалась изо всех сил не обращать внимания на вонь, исходящую от одного из ее попутчиков, мужчины в заляпанном сером костюме, словно искупавшемся в плесени. Третий гость, поднимавшийся вместе с ними, мужчина средних лет в наглаженном костюме из синтетической ткани, с застенчивой улыбкой на лице, также старался как мог не замечать запах. Гиллиан захотелось узнать, какие жуткие открытия привели сюда этих людей.

Она подняла взгляд, пытаясь сосредоточиться на движении лифта, чтобы отвлечься от отвратительного запаха и предчувствия своей собственной неминуемой кончины, и вдруг ее осенила мысль.

– Послушайте, – сказала Гиллиан, не обращаясь ни к кому конкретно, – если этот старый грузовой лифт остался со времен прежнего здания Викторианской эпохи, которое имело в высоту всего пять или шесть этажей, то как он может подниматься до самого пентхауса? По-моему, железо того самого возраста.

Мужчина в дешевом костюме, улыбнувшись, пожал плечами, прежде чем ответить, как показалось Гиллиан, с польским акцентом:

– Привидения?

Гиллиан не рассмеялась.

Картер

– Эй, задержите лифт! – раздался голос, когда третья и последняя группа гостей уже собиралась подниматься наверх.

Подняв взгляд, Картер увидел, как кто-то бежит к ним со всех ног. Не раздумывая, он открыл дверь, и только затем сообразил, кто это такой. Тот мерзкий журналистишко, Дэвид как там его, который пытался взять у него то отвратительное интервью. Журналист заскочил в кабину, прежде чем Картер успел опомниться, и закрыл за собой дверь.

– Дэвид?

Голос принадлежал другому пассажиру лифта, молодой женщине, назвавшейся Кари, одетой в серебристый бархат с поразительным количеством драгоценностей.

– Каролина? – разинул рот от удивления Дэвид. – Вы выглядите… Мм, спасибо, мистер Дуайт. За дверь. И я приношу свои извинения за…

– Забудем об этом, – ответил Картер, стараясь скрыть ярость. Прежний Картер без колебаний высказал бы этому маленькому уроду все, что о нем думает. Возможно, он все-таки в чем-то стал лучше.

– Я понятия не имела, что вы получили приглашение. – Голос Кари прозвучал небрежно, однако в нем чувствовался намек на тревогу.

– О, такое я бы ни за что не пропустил, – подмигнул ей Дэвид.

Кари это нисколько не успокоило, но журналист, занятый собственными мыслями, ничего не заметил.

– В таком случае, – кратко сказал Картер, – не будем заставлять хозяина ждать.

Он всегда рассчитывал на то, что когда-нибудь ему придется подняться в пентхаус на личном лифте Тобиаса Фелла, о котором он неоднократно слышал на долгих деловых обедах. Эта неуклюжая железная клетка никак не вязалась с той мечтой, но сейчас Картер, поворачивая рычаг примитивного механизма, порадовался тому, что добираться туда придется именно так.

И последняя группа гостей, приглашенных на званый ужин, начала подниматься вверх.

Леон

В квартире Тобиаса Фелла царил безукоризненный порядок. Это было первое, что поразило Леона, когда он в нее вошел. Полы были начищены до зеркального блеска, а немногой мебели каким-то образом удавалось сочетать в себе ощущение антиквариата и новизны. На окрашенных в легкие, воздушные цвета стенах не было ни пятнышка грязи, и Леон ощутил непреодолимое желание прижаться к ним, словно чтобы набраться от них чистоты.