Тринадцать шагов вниз

Она прошла мимо него, но непонятно, заметила ли. Он ехал за нею по Ноттинг-Хилл-Гейт, свернул на Кенсингтон-Черч-стрит. Машин было мало, и он держался сразу за ее машиной. Девушка остановилась на красный свет, оглянулась, и он понял, лто она его заметила. Помахал ей рукой, и она слегка улыбнулась.

Прежде чем пойти в полицию, Кайли позвонила в справочную и попросила телефон миссис Кович, живущей где-то в Гримсби. Нашлась только одна женщина с таким именем. Кайли позвонила ей — это оказалась англичанка, которая когда-то вышла замуж за серба, а потом развелась с ним. Мать Данилы оказалась сестрой этого серба. Женщина дала ей телефон, Кайли позвонила, и ей ответил отчим Данилы. Казалось, он испугался, что его втягивают в это дело.

— Если с ней что-то и случилось, я и знать не хочу, — заявил он. — Мы не общаемся. Я тут вообще ни при чем.

— Но вы — единственные родственники, — возразила Кайли. — Я просто волнуюсь.

— Да? Но я не представляю, как вам помочь. Станьте на мое место. Я потерял жену, у меня два маленьких сына. Мы с Данилой никогда не были особо близки, и на похоронах я ей сказал — у тебя своя дорога, у меня своя. Вот так.

Кайли начало казаться, что всем наплевать на Данилу. Мадам Шошана быстро забыла о ее существовании. Людское безразличие пугало девушку. Так не похоже на ее семью — мама и папа постоянно интересуются, чем живут их трое детей, и волнуются по каждому пустяку. Кайли отправилась в полицейский участок и написала там заявление о пропаже, не упомянув о разговоре с отчимом Данилы.

Нерисса поехала в ресторан на Сент-Джеймс-стрит, чтобы встретиться там со своим агентом и обсудить запрос, сделанный редакцией глянцевого журнала, по поводу размещения на обложке ее фотографии и статьи о ней на четыре страницы. Она припарковала «ягуар» у счетчика и переобулась в сандалии на высоком каблуке. Обед будет недолгим, иначе ее оштрафуют. Запирая дверцу, она заметила вдали машину того человека, который заговорил с нею в четверг у дома пожилой леди. Уже в третий раз она сталкивалась с ним — этот человек ее преследовал, что вызывало легкое недовольство.

Это не первый преследователь в ее жизни. Несколько уже было, и один, особо настойчивый, названивал ей, когда она жила еще с родителями, но отец — крупный чернокожий мужчина, гроза хулиганов — в конце концов отвадил его. Папа — отличный телохранитель. Второй преследователь, как и этот, поджидал у дома и ехал за нею следом. Его отпугнула полиция. Шагая по Сент-Джеймс-стрит, Нерисса подумала, что все они чем-то похожи внешне: среднего роста, лет за тридцать, светлые волосы, невыразительное лицо, пристальный взгляд. Этот человек ехал примерно в пятидесяти ярдах, следуя за нею. Она приехала немного рано. Как бы от него избавиться?

Магазины здесь были не из тех, где женщина может в случае необходимости спрятаться за рядами одежды или нырнуть в примерочную кабинку. Здесь же негде было спрятаться. Если она остановится посмотреть на витрину со шляпками или перейдет улицу и задержится у винного магазина, сочтет ли он это за приглашение подойти и заговорить? Главное — не оборачиваться. Ремешок сандалии съехал, и Нерисса наклонилась, чтобы поправить его. Вдруг она почувствовала, что рядом кто-то стоит, подняла голову — перед ней стоял Дарел Джонс.

Она бы и собственному отцу так не обрадовалась.

— Ой, как хорошо, что ты здесь! — воскликнула девушка.

— В самом деле? — удивился Дарел.

— Меня преследуют. Вон тот человек. Уже исчез… Увидел тебя, наверное. Решил, что ты мой друг, и скрылся. Это просто чудо.

Если Дарел и возражал против того, чтобы она называла его другом, он ничем этого не выдал.

— Преследователь — это не шутки. Тебе нужно обратиться в полицию.

— Не могу же я все время обращаться. Он уже не первый. Надеюсь, он бросит это дело. Я всегда на это надеюсь. А что ты здесь делаешь?

— То же самое могу спросить и у тебя. Я банкир. Я здесь работаю.

— Правда? — Нерисса очень смутно представляла, кто такие банкиры. — То есть ты сидишь за стеклом, и я могу прийти к тебе с чеком, а ты мне дашь вместо него наличные?

— Не совсем, — рассмеялся он. — Я вышел пообедать. Аты занята?..

— Я встречаюсь с агентом. Этого никак не избежать. — Нерисса посмотрела на него глазами, полными любви, вспомнив предсказание мадам Шошаны. — Я бы с радостью не ходила, но должна.

— Тогда удачи тебе. — Может, ей показалось, но она никогда не видела, чтобы Дарел так смотрел на нее — с интересом и любопытством. — Знаешь, — продолжил он, — а ты не такая, как я считал. Я… я ошибался.

И Дарел ушел.

Нерисса вошла в ресторан. Агент уже ждал ее за столиком. Что значит «ошибался»? Он плохо думал о ней, а теперь увидел, что она не такая уж плохая? Или, что более вероятно, несмотря на его взгляд, в котором наверняка была просто жалость, он в ней разочаровался? Хотя он чуть не пригласил ее на обед…