Тринадцать (СИ)

Открываю глаза и сразу зажмуриваю их от яркого луча солнца, пробивающегося через окно напротив. Когда я, наконец, привыкаю к свету, то опускаю взгляд на лежащую под боком Оливию. Ее волнистые волосы разметались по моей руке и груди. Она тихонько посапывает, крепко прижимаясь ко мне. Такая красивая. Моя.

Клянусь, перед тем как провалиться в сон, я слышал, что она прошептала мне в шею, что любит меня. Вспомнив об этом сейчас, на моих губах появляется нелепая улыбка. Самому не верится, что смог заполучить такую девушку, как она.

Стараясь не разбудить Лив, тянусь к лежащему под подушкой телефону, чтобы посмотреть на часы, которые показывают девять утра. А это значит, что у нас осталось не так много времени, чтобы успеть то, что я задумал. И как бы сильно мне не хотелось обниматься с ней в постели, продолжая чувствовать ее на вкус, чем мы, собственно, и занимались большую часть ночи, нам нужно ехать. Нежно касаюсь ее опухших от сумасшедших поцелуев губ, а затем начинаю покрывать поцелуями шею.

— Детка, нам нужно вставать, — шепчу я, пока Лив тихо стонет.

Господи.

Отстраняюсь от нее, боясь, что потеряю контроль, и неторопливо вытаскиваю из-под ее головы руку. Оливия что-то бормочет, пока я встаю с постели и натягиваю джинсы. Она приподнимается на локте, открывает один глаз и недовольно произносит:

— Куда ты собрался? Вернись в постель.

Издаю смешок, засунув руки в карманы.

— Мышонок, через три часа нам нужно быть в другом месте.

— Отмени все.

Вскидываю бровью.

— Хочу лежать в твоих объятиях весь день. Вернись ко мне, — она прикусывает губу и постукивает ладонью по постели рядом с собой.

Запрокидываю голову к потолку и издаю стон отчаяния.

Господи, какая она красивая.

— Детка, мы ехали сюда офигеть как долго. Поваляться в постели мы сможем и в любой другой день.

— Ну иди сюда. Полежим вместе еще минутку.

Усмехаюсь, но все-таки подхожу к ней.

Лив выбирается из-под одеяла, встает на колени на краю кровати, выпрямляется и обхватывает меня за шею. Из одежды на ней только трусики и шелковая майка, и я призываю всю свою выдержку, чтобы не пялиться на нее. Она прижимает меня к себе и покрывает мою шею поцелуями.

— Ливи.. — Мое дыхание становится частым, будто я прямо сейчас бегаю на беговой дорожке, а пульс подскакивает, оглушая своим битом в висках. Ее пальцы очерчивают мышцы на моем животе, которые сейчас напряжены до боли. Запрокидываю голову к потолку и думаю о смерти королевы, порванном мениске в четырнадцать и о том, как жадно уплетала кошачий корм моя сестра. О чем угодно, лишь бы не сорваться.

Господи, если ты меня слышишь, помоги!

Раздается стук в дверь.

Благодарю Господа и отхожу от Оливии на шаг назад. Она обиженно дует губы, но я вижу бегающих в ее глазах бесов, и им совершенно не до грусти.

Смеюсь и направляюсь к двери.

— Остин, ты просил разбудить вас к завтраку. Все готово, можете спускаться.

— Благодарю Вас, мэм!

Кидаю на Лив взгляд «что я тебе говорил» и надеваю футболку. Затем возвращаюсь к кровати, обхватываю пальцами подбородок Оливии и коротко целую ее в губы.

— Собирайся. Я жду тебя внизу.

Через десять минут, когда я уже успел выпить свежесваренный эспрессо, Лив спускается по лестнице. На ней узкие синие джинсы и темно-синяя толстовка, а на ногах, как обычно, — белые конверсы.

— Открой, — жестом указывая на коробку с подарком родителей Лив.

Она вскидывает бровью и подходит. Аккуратно развязывает большой золотой бант, а затем снимает красную оберточную бумагу. Когда она видит, что там лежит, то начинает смеяться.

— Конверсы? — Лив достает из коробки пару черных кожаных конверсов. — И почему же я должна была открыть их здесь?

— Потому что для нашей с тобой прогулки белые тканевые не подойдут. Да и вообще, ты в Англии. Забудь про них, спрячь глубоко в шкаф! — ухмыляюсь я.

Ливи смеется и послушно переобувается, затем складывает свои старые кеды в коробку и восклицает:

— Я готова!

Беру со стола корзинку для пикника и открываю перед Оливией входную дверь. Запах свежескошенной травы сразу же ударяет мне в нос. Лив замирает на пороге с открытым ртом, ее взгляд бегает по сторонам, жадно впитывая окружающие нас пейзажи.

— Бо. Же. Мой, — медленно произносит она, уставившись на меня своими зелеными глазами.

Улыбка расплывается по моим губам, и я протягиваю ей руку.

— Устроим пикник?

Она задерживает дыхание и с широченной улыбкой на губах кивает.

По дорожке из белого камня мы обходим дом Джейн Остин и оказываемся у его центрального входа, украшенного изгородью из белых азалий. Вокруг дома растет множество высоких деревьев и туй, верхушки которых устремлены к облакам, бегущим по светло-голубому небу. Мы проходим мимо и оказываемся на большой лужайке, утопающей среди деревьев. Расстилаю на ней плед и достаю из корзинки маленькие вишневые скрамблы, что испекла нам мисс Мэйбл, термос чая с ягодами малины и свежие ягоды. Лив удобно устраивается на траве и завороженно осматривается вокруг.

— Нравится? — интересуюсь я, усевшись рядом.