Тринадцатая экспедиция

— Еще не знаю, — задумчиво пробормотал Коршунов.

— А почему сразу нельзя было сюда прийти? — спросил Матвей.

— А зачем? — вопросом на вопрос ответил Ачушкин.

— Быстрее бы разобрались с системой. Ну и активировали б. Тот же забор, к примеру.

— А ты уверен, что он исправно работает? — спросил Коршунов, вложив в голос тонну собственного превосходства.

— Как это?

— Есть такая капризная штука — определение «свой-чужой». Сейчас мы активируем забор, расконсервируем лаборатории, что под землей. А оттуда хлынет орда каких-нибудь прорвогомосеков. Попытаемся свалить, а забор нас самих и постреляет.

— А если орда прорвогомосеков придет снаружи? Ну-у, извне комплекса. И прямо сейчас.

— Отмахаемся, — махнул рукой Коршунов. — Все, не мешай.

— Как-то не клеится у вас ничего, — упорствовал Матвей.

— Ты чего такой доковыристый?! — осадил его Вован. — Тебе ж сказали: так надо, ну все-е.

— Птиц, ты топливо проверил? — спросил Ачушкин, перекрикивая спорщиков.

— Да, нормально — половина резервуара заполнена.

Увидев, что Матвей остался при своем мнении, Холопова сказала:

— Не грузись ты, они все равно заняты были — инструкцию изучали, да записи показаний приборов штудировали. Предыдущий капитан немало оставил.

— Чего там изучать… — пробормотал Матвей.

— Все, мы закончили. Подземный уровень чист, — доложила Белоногова.

— Поднимайтесь к нам. Перекусим и дальше пойдем, — ответила Иродова.

7, Прорва, российский комплекс, медицинский корпус. 27.06.2087 15:45 (09:45)

Атмосфера в медицинском корпусе существенно отличалась от остальных помещений комплекса. Некогда белоснежные стены покрывали побуревшие отпечатки ладоней. Обшарпанные предметы мебели (те, которым довелось уцелеть) стояли на раскоряк. Стол, за которым в былые времена восседал ни то дежурный, ни то охранник, настойчиво пытались затолкать поглубже в угол комнаты. Металлические ножки загнулись, а пластиковая столешница треснула в двух местах. В довершение картины, к коридору, через весь вестибюль, тянулась широкая полоса густой темной субстанции, поросшая пучками серого мха.

Группа Стрельцова, явившаяся на зачистку этого здания, застыла на пороге. Сходу зайти внутрь никто решился.

— Миленько… — первой нарушила молчание Кристина Трусова.

Чебурек достал одноразовый щуп и присел у начала «моховой дорожки». Аккуратно сковырнул субстанцию. Верхний слой поддался, и космопех продемонстрировал команде металлический конец, испачканный коричневой жижей.

— Ну, это от куста, наверное, — заметил Осипов Остап своим густым голосом.

Моховая дорожка и правда, в основном состояла из крови и внутренностей прорвокустов (и некоторых других существ), покрывших пол в несколько толстых слоев. Словно здесь месяцами проволакивали мертвых существ, а чтобы с них натекло больше гадости, им предварительно вскрывали брюшную полость. И уже поверх всего этого порос мох.

Валера Солодов почувствовал, как усилилось слюноотделение. Хорошо, что костюм не пропускает запахи, а то сейчас бы точно блеванул.

Конча присел рядом с Чебуреком, поднес к глазам его щуп.

— Пойдем? — неуверенно спросил Чебурек.

Несмотря на биологическую, химическую, радиационную и остальные защиты его не тянуло топтаться неизвестно в чем. Ходили слухи о микроскопических существах, селящихся во мхах. Глазу они не видны, но за считанные часы способны проесть костюм любого класса защиты.

— Что-то я стремаюсь туда наступать, — покачал головой Конча, и обратился через РЛК к Водникову: — Штаб, прием. Это Стрельцов, мы у медкорпуса. Требуются ученые со стандартным оборудованием.

— Приняли, готовим ученых, — ответил Водников.

— Ефим, ты сейчас где? — поменял канал связи Конча.

— У складов, на севере комплекса, — ответил Ефим, и, поняв чего от него хотят, добавил. — Заканчиваем последний, берем ученых, и выдвигаемся к вам.

— Давай, конец связи.

— А вот тут ходил кто-то, — указал Чебурек на участки, где мха не было.

— Наконец-то, хоть какие-то следы, — с облегчением сказала Кристина. Ей не нравился тот факт, что все на этой сраной планете пропадают без вести. Встреча с гонзами стала бы хоть какой-то определенностью.

Конча зевнул и посмотрел на время — «15:49 (09:49)». Оглядел своих бойцов: Чебурек и Остап неотрывно следят за вестибюлем; Кристина отвернулась от малоприятного зрелища, и держит тыл; Солодов что-то смотрел в своем РЛК зачем-то надув щеки.

Вдруг в общий канал пришло сообщение от Коршунова:

— Внимание всем. Запускаю основной генератор. Приступаю к пошаговой активации всех систем.

Генератор комплекса запустился совершенно бесшумно, где-то через минуту в вестибюле медицинского корпуса загорелся свет.

— Птиц, глянь, что там с камерами в медкорпусе? — спросил Конча.

— Ща, погодь. Не все сразу.

От стоянки уже приближались семь фигур — группа Ефима со специалистами из ученых.

— Ну? — спросил Конча, выждав секунд сорок.

— Что-то нету ничего… связи нету… с камерами, — голос у Коршунова был весьма озадаченным. — Восемь камер работают, но все на втором этаже в дальнем конце здания.

— Мля, — пробормотал Конча.