Тринадцатое колено. Крушение империи хазар и ее наследие

Что касается селекции, то в стенах гетто она была так интенсивна, как мало когда еще в истории. Евреи, не имевшие возможности заниматься сельским хозяйством, были полностью урбанизированы, концентрировались в городах и в местечках с их неизбежной перенаселенностью. В результате, как пишет Шапиро, «опустошительные эпидемии, свирепствовавшие в средневековых городах всех размеров, в долговременной перспективе оказывали на еврейское население более сильное селективное действие, чем на все другие, создавая у выживших более сильный иммунитет… так что их современные потомки должны быть плодом мощного селективного процесса» (108; 80). Именно это, по его мнению, объясняет низкую подверженность евреев туберкулезу и их сравнительное долголетие (последнее продемонстрировал выразительной статистикой Фишберг).

Атмосфера враждебности, окружавшая гетто, выражалась то в холодном презрении, то в спорадических вспышках насилия, то в организованных погромах. Несколько столетий жизни в таких условиях должны были благоприятствовать выживанию самых бойких, гибких, быстро восстанавливающих жизненные силы; вот вам, собственно, и «человек гетто». Антропологи никак не могут договориться, на чем выросли такие особенности психологии на генетической предрасположенности, приводящей в действие процесс отбора, или на социальном наследовании, через воспитание с младенчества. А ведь мы пока еще не знаем толком, в какой степени высокий коэффициент умственного развития зависит от наследственности, в какой от среды. Взять хотя бы вошедшую некогда в поговорки еврейскую умеренность в спиртном, которую некоторые авторитеты в области алкоголизма возводят в национальную черту (39; 274-275). Ее, однако, тоже можно считать наследием гетто, бессознательным, воспитанным веками жизни в окружении опасностей ощущением недопустимости притуплять бдительность, еврей с желтой звездой на спине вынужден был сохранять осторожность и трезвость, потому и наблюдал с иронией и презрением за выкрутасами «пьяного гоя». Отвращение к алкоголю и к другим видам разгула передавалась от отцов к детям поколение за поколением, потом память о гетто стерлась, и с прогрессом ассимиляции, особенно в англосаксонских странах, евреи стали чаще прикладываться к спиртному. Так что безразличие к спиртному, как и многие другие еврейские свойства, оказывается при ближайшем рассмотрении социальной, и не биологической наследственной чертой.

Наконец, существует еще один эволюционный процесс — половой отбор, способствовавший, наверное, образованию черт, которые мы считаем типично еврейскими. Кажется, первым об этом сказал Рипли (курсив его). "Еврей — продукт интенсивного смешения по линии национального происхождения; с другой стороны, он — законный и сознательный наследник всего иудаизма… Это влияло на все проявления жизни. Почему это не могло повлиять на идеал физической красоты? Почему не на половые предпочтения, не на выбор партнера для брака? Результаты этого выбора усиливались наследованием" (101; 398).

Рипли не стал вдаваться в сложившийся в гетто «идеал физической красоты». Но Фишберг сделал это и пришел к интересному выводу: «Для строго ортодоксального восточноевропейского еврея сильный, мускулистый тип — это Исав. Идеалом любимого сына Исаака был на протяжении веков, до середины XIX в., „нежный юноша“ (39; 178) — тонкий, болезненный, худощавый, с тоской на лице, головастый, но совсем без мышц. Наоборот, — продолжает Фишберг, — в Западной Европе и в Америке существует теперь мощная тенденция противоположного свойства. Многие евреи гордятся тем, что выглядят не по-еврейски. Так что приходится признать, что у так называемого „еврейского“ облика нет блестящего будущего». (39;178)

И уж никакого будущего, добавим мы, у него нет среди молодых израильтян.

РЕЗЮМЕ

В первой части этой книги я попытался проследить историю Хазарской империи, пользуясь немногими существующими источниками.

Во второй части (главы V-VII) я собрал исторические свидетельства, указывающие на то, что большая часть восточного — а следовательно, и мирового — еврейства имеет хазарско-тюркское, а не семитское происхождение.

В последней, VIII главе я попытался показать, как антропологические данные дополняют исторические и опровергают вместе с тем распространенное представление, что еврейский народ ведет происхождение от библейского племени.

С антропологической точки зрения, существуют две группы фактов, не совместимых с этим представлением: большое разнообразие физических характеристик евреев и их сходство с неевреями, среди которых они живут. То и другое подтверждается статистикой роста, формы черепа, групп крови, цвета глаз и волос и др. Какой из этих антропологических критериев ни выбрать на роль индикатора, проявится больше сходства между евреями и нееврейским доминирующим этносом, чем между евреями из разных стран. В качестве символа этой ситуации я предложил формулы:

1. Gа-Iа ‹Gа-Iв

2. Gа-Iв " Iа-Iв