Тринадцатое колено

Существует несколько описаний Итиля, дополняющих друг друга. Город лежал на обеих берегах реки. Восточная часть называлась «Хазаран», западная «Итиль»65; между собой они соединялись наплавным мостом. Западная половина была окружена кирпичной крепостной стеной; там размещались дворцы и дворы кагана и бека, жилища их слуг

66и «чистокровных хазар». В стене было четверо ворот, одни из которых выходили на реку67

. На противоположном, восточном берегу жили «мусульмане и идолопоклонники» (55); здесь находились также мечети, базары, бани и другие общественные службы. Несколько арабских авторов говорят от том, какое впечатление на них произвело количество мечетей в арабском квартале и высота главного минарета. Они также дружно подчеркивают автономию мусульманских судов и духовенства. Вот что пишет об этом ал-Масуди, которого иногда называют «арабским Геродотом», в своем сочинении «Промывальни золота и россыпи драгоценных камней»: «В хазарской столице по правилу семь судей; два из них для мусульман; два – для хазар, которые судят в соответствии с Торой (по Закону Моисея); два – для христиан, которые судят в соответствии с Евангелием, и один для саклабов (славян), русов и других язычников, которых судят согласно языческому [обычаю], т.е. по велениям разума. „А когда представится случай большой важности, для которого у них нет знания, они собираются у мусульманских кади (судей), судятся перед ними и следуют тому, что надлежит по шариату. [...] Русы и саклабы, которые, как мы уже говорили, язычники, [также] служат в войске царя и являются его слугами“. В его стране находится много мусульманских купцов и ремесленников, которые наехали в страну хазарского царя ввиду справедливости и безопасности, [господствующих] там. У них есть соборная мечеть с минаретом, который возвышается над царским домом, а также и другие мечети со школами, в которых дети обучаются Корану. „Если бы мусульмане и христиане вошли бы в соглашение, царь не имел бы средств [противостоять им]“»68.

По прочтении этих строк выдающегося арабского историка, написанных в первой половине X века (предположительно между 943 и 974 гг.), создается слишком идиллическая картина жизни в хазарском царстве. Вот и в статье «Хазары» «Еврейской Энциклопедии» мы читаем: «Во времена, когда в Западной Европе неистовствовали фанатизм, невежество и анархия, царство хазар могло гордиться справедливым и терпимым правлением»69.

Это, как мы видели, верно лишь отчасти. Не существует свидетельств о практике религиозных преследований в Хазарии ни до, ни после перехода в иудаизм. В этом отношении хазарское государство можно считать более терпимым и просвещенным, чем Восточно-Римскую империю или ислам на ранних стадиях. С другой стороны, у них, судя по всему, сохранялись от племенного прошлого варварские обряды. Напомним сведения Ибн Фадлана об умерщвлении людей, принимавших участие в сооружении могилы и погребении кагана. Он же упоминает другой архаический обычай: «Продолжительность [правления] их царя – сорок лет. Если он переживет их [хотя бы] на один день, то подданные и его приближенные уволят его или убьют и скажут: „У этого ум уже уменьшился и его суждение [стало] путаным [неясным]“»70

.

Истахри предлагает иную версию:

«Что касается управления ими и правителя, то глава их называется „хакан-хазар“. Он выше царя хазарского, но его самого назначает царь. Когда они желают поставить кого-нибудь этим хаканом, то приводят его и начинают душить шелковым шнурком. Когда он уже близок к тому, чтобы испустить дух, говорят ему: „Как долго желаешь царствовать?“ – он отвечает: „Столько-то и столько-то лет“. Если он раньше умрет [то его счастье], а если нет, то его убивают по достижении назначенного числа лет царствования»71.

Дж. Б. Бьюри (21; 405) с сомнением отнесся к этому сообщению, и от него, действительно, стоило бы отмахнуться, если бы ритуальное цареубийство не было таким распространенным явлением в архаических и традиционных обществах. Дж. Фрезер особо подчеркивал связь между представлением о божественном статусе царя и сакральной необходимостью убивать его по прошествии определенного срока, или в случае, когда его жизненные силы иссякнут, чтобы божественная энергия могла найти новое воплощение72.