Тринадцатый ковчег

— Ну разумеется, милая. Почти все из демоса и кратоса считают изгоев тугодумами и недотепами, но они жестоко ошибаются. Если посмотреть в архивах, то наверняка выяснится, что изгои оканчивали Академию на одни пятерки. Лично я была круглой отличницей. Поверь, недотепа и дня не протянет, оказавшись среди изгоев.

— Ты была отличницей? — поразилась Пейдж.

— Ага, — гордо улыбнулась Моди, блеснув дырой в зубах, — первой в классе.

— Как же ты стала изгоем?

— Поступила ученицей в архивы и прошла подготовительный этап, как нечего делать. Потом экзамены. Я даже не волновалась, заранее знала, что все сдала… Однако наставник отвел меня в сторону и сообщил: ты, мол, не справилась. Хотя до этого я ни одного экзамена не провалила. — Моди отхлебнула пива. — В голове была только одна мысль: может, я… перестаралась и сдала экзамен слишком хорошо?

— Тебя выперли намеренно? — догадался Рикард.

Моди пожала плечами:

— Ну, теперь–то уже ничего не докажешь, но, думаю, так и было. Только смотрите, никому ни слова! Кстати, наверняка среди изгоев много таких, как я.

Не секрет, что большинство изгоев считали себя обманутыми: на Базаре можно было часто услышать, как они ворчат и жалуются на несправедливость, однако кратос и демос считали, что недотепы просто валят вину на других.

— Этого просто не может быть, не могу поверить, — пораженно проговорила Пейдж. — Они хотят, чтобы в цехах работали умнейшие! Поэтому они нас и тестируют.

— Если верить кому — отцу Флавию? — сказала Майра. — Пораскинь мозгами. Спорим, Моди намеренно не допустили к работе в архивах, потому что там хранится секретная информация. — Она принялась лихорадочно соображать. — Что, если два года обучения — это на самом деле не подготовка к экзамену? Что, если Синод таким образом выявляет будущих смутьянов?

— Смутьянов, говоришь? — сказала Моди. — Вот как ты обо мне думаешь?

Майра пристыженно опустила взгляд.

— Прости, я не то имела в виду…

— Конечно же, я смутьянка! — воскликнула Моди и шумно отхлебнула из кружки. — И я, и ты, сладкая, мы обе смутьянки. Но Красные Плащи предпочитают другие названия: грешники, нечестивцы, еретики.

Они замолчали; праздничное настроение улетучилось, а выпускной и присяга виделись уже совершенно в ином свете.

— Все логично, — сказала наконец Майра. — Изгоев легче контролировать, иначе почему для них открыто всего три сектора? К тому же им выдают лишь половину пайка, так что они бросают все силы на то, чтобы выжить. Им не до бунта.

Моди похлопала ее по плечу:

— Сладкая, именно так я и думаю. Времени, чтобы разобраться с задачкой, у меня было много, и изгоев я знаю лучше, чем любой из вас, так что поверьте, мы те еще умники, поумней иного специалиста. Иначе бы не выжили.

— А от демоса только и требуется, что гнуть спину не поднимая головы, выполнять свои обязанности и не задавать вопросов… — Майра не договорила.

— В чем дело, милая? — спросила Моди, заметив у нее на лице вопрос.

— Почему… меня не выперли из Инженерной после экзамена?

— Много баллов набрала? — понимающе улыбнулась Моди, и Майра на секунду растерялась: баллы нельзя было сообщать никому, нарушишь запрет — и окажешься в изгоях.

— Не просто высокая, а максимум.

Все ненадолго задумались.

— Чему я не удивлена, — сказала наконец Моди.

Пейдж встряхнула головой:

— Ну разумеется, максимум! Следовало догадаться.

— Если задуматься, это вполне разумно, — добавил Калеб. — Вот почему запрещают разглашать баллы, а если раскроешь их — сурово наказывают. Если мы не можем сравнивать баллы, то и не вычислим, что их система — фальшивка.

Майра нахмурила брови:

— Все равно не понимаю, почему я до сих пор не в изгоях.

— Тому есть лишь одно объяснение, — ответила Моди. — Тебя защищает отец. Это ведь он передает результаты экзаменов Синоду? Держу пари, он подделал твои оценки, будто ты едва–едва набрала проходной балл. Вот Синод и не дергается.

Майра вспомнила день, когда узнала свою оценку.

— Понятно, почему он несколько раз напоминал, чтобы я никому своих баллов не раскрывала. Боялся, что проболтаюсь…

— …и угодишь в неприятности, — закончила Моди и тут же строго добавила: — Майра, ты кому–нибудь говорила про оценку? Это важно! Подумай…

— Никому! Ройстон в курсе, но он могила. Всю жизнь на моего папу работает. Еще Возиус знает, но ведь он почти не разговаривает. Теперь еще вот вы.

Моди сделала большой глоток из кружки. Щеки ее порозовели, однако взгляд оставался ясным и проницательным. У Майры в голове мысли вращались с бешеной скоростью, словно играя в догонялки, и каждая требовала внимания. Майра знала, что без помощи Моди не обойтись.

— Моди… тут такое дело… — запинаясь, заговорила она, — Сейчас происходит кое–что очень важное. — Майра посмотрела на друзей, как бы спрашивая взглядом, не возражают ли. Мы ищем одну штуку… древнюю… размером с браслет.

— Насколько древнюю? — уточнила Моди.

— Очень–очень древнюю. Настолько, что из–за нее даже можно нажить проблем.

Моди прищурилась, отчего лицо у нее сделалось хитрое- хитрое.

— В архивах точно искать не стоит — совсем древние вещи были уничтожены во время Великой Чистки.