Трио. Кто отец?

- Я слово дал, Маш, - хрипло произносит он. - Слово дал, понимаешь?

 Долго, пристально смотрим друг другу в глаза.

Понимаю, что он прав. Понимаю, что ценит своё слово и заставляет других людей ценить его. Но...

- Ром, - качая головой, тихо говорю я. - Я не смогу. Прости.

- За что? - недоумевающе произносит он.

- За то, что согласилась на эти условия. За то, что ты сейчас чувствуешь и не можешь унять.

Он отворачивается. Смотрит в сторону. Проводит ладонью по волосам, взъерошивает их. А я понимаю только то, что даже сейчас он выглядит просто сногсшибательно и очень сексуально. Наделала бы кадров, показала бы фотки рекламному агенству и всё... он быстро стал был звездой среди их моделей. Хоть сейчас на обложку мужского журнала или в рекламу изысканного парфюма или дорогих швейцарских часов...

Он охуенен. Это просто так и есть.

Я не знаю, был он создан таким изначально или себя таким сделал, но факт налицо. Я не просто хочу его. Это не так называется. Если он сейчас прикажет мне встать на колени и отсосать - я с удовольствием сделаю это. Даже, если он станет хлестать меня по щекам. Даже, если я буду понимать, что вокруг собрались люди. Я это сделаю. Потому что моё желание этого мужчины - выше, чем чувство моего собственного достоинства. Я не понимаю саму себя в этом. Знаю только, что мне плевать. Всё, что я понимаю хорошо - я отдамся ему везде, где он скажет. И его торчащий в штанах член - лучший мне комплимент.

И я понимаю, что я не смогу жить с ним два дня, не трахаясь. Мне легко представить его дедом, себя бабкой и всё равно я буду течь, как молодая девочка при виде него. От его взгляда, от бархатного, низкого голоса, от безумно сексуальных интонаций, от наблюдения за его движениями, за тем, как напрягаются мышцы под его матовой кожей, и при одном только взгляде на его большой и красивый член.

Я смотрю на него в одежде, но вижу обнажённым. Мне нравится, как он одевается. Как следит за собой. Но обнажённым он мне нравится больше.

Наверное, дикий кайф - валяться с ним на пляже у моря голыми и трахаться в любой момент, когда хочется...

Есть мужчины. Есть привлекательный мужчины. Есть сексуальные красавцы. И есть Рома. Магнит моего желания секса.

- Давай войдём в квартиру, - кивнув на камеру наблюдения под потолком, говорю я. - Иначе я вгоню тебя в краску. Разденусь прямо здесь.

- Маш...

Качаю головой:

- Нет, Ром. Я шла вам навстречу. Тянула жребий. Делала выбор. Соглашалась на условия, которые не хотела принимать. Покажи мне свой дом.

Он вздыхает, поднимает пакеты и идёт к двери квартиры. Следую за ним.

Он подбирает ключи и открывает два замка. Распахивает дверь. Мы заходим, он включает свет, и закрывает её за мной. Поворачивается ко мне.

Я вижу за его спиной роскошную квартиру в стиле минимализм. Очень стильную, чистую, уютную, светлую.

Глядя ему в глаза, медленно снимаю куртку и бросаю её на пакеты. Затем поворачиваюсь к нему спиной, изгибаюсь дугой и чуть оттопырив попу, пальцами медленно тяну вверх вязаную ткань платья. Неторопливо обнажаю бёдра, ягодицы. От возбуждения ноги просто дрожат...

- Что ты делаешь? - хрипло спрашивает он.

- Я понравилась тебе, потому что темпераментна, - говорю я. - И я хочу оставаться собой.

Приспускаю намокшие кружевные трусики. Ещё больше оттопыриваю попу, показывая ему, припухшую от возбуждения, текущую соком эпилированную киску.

- Вот она я настоящая, - тихо произношу я. - Бешено желающая тебя. Какая разница, что говорить и о чём договариваться? Правда - она вот.

- Блядь... - сглатывая, произносит он. - Что ты делаешь, Маш?! Это же просто... нечестно...

Его голос и интонации - звук мужской похоти. Признание получше многих. Честное. Настоящее.

- Тебе нравится то, что ты видишь? - нервно кусая губу, спрашиваю я.

- Безумно... Ты прекрасна...

- Тогда трахни меня. - разгорячённо шепчу. - Трахни. Здесь и сейчас. Вставь в меня член. Знаю, он рвёт твои брюки... Знаю, что ему давно тесно там. Освободи его. Дай себе волю. Выеби меня. Выеби прямо здесь. В прихожей своей квартиры. Выеби сучку... Посмотри, как она хочет тебя... Как бешено течёт... Посмотри...

- Маша... - взмаливается он.

Но я неумолима и беспощадна, иначе в данную секунду я просто не могу:

- Трахни меня. Трахни. Трахни прямо сейчас.

Он подходит ко мне и я оборачиваюсь. По лицу вижу, что он зол. Играет желваками. Наклоняется ко мне, губами к самому уху:

- Я трахну тебя тогда, сучка, - шепчет он, - когда решу это сделать сам. Тебе это ясно? Моё слово - закон. Как минимум - для меня.

Он открывает дверь и я выпрямляюсь. Перед тем, как выйти, говорит:

- Скоро приду.

И закрывает дверь. Не хлопает, но закрывает достаточно сильно, чтобы было понятно, что он недоволен.

Мне становится стыдно. Но одновременно с тем, я действительно сильно теку. И от того, как себя себя повёл сейчас - в том числе. Есть в этом преодолении мощной похоти что-то очень мужское.