Тришка на Севере

– Солдаты МЧС? – вспомнил я свою подругу, спасательницу Фукусиму.

– Нет, – фыркнула Чита. – Он служит в авиации командиром роты, вот и пригласил своих бойцов. Так ругался, проклинал дежурство, но разве оно виновато в том, что память дырявая? Здесь первый закон: уходя из дома, закрой все окна и форточки, иначе будешь рыть прямо в квартире снежные окопы.

И тут я заметил, что у Читы очень короткий хвост.

– А это… как случилось? – полюбопытствовал я. – Отморозила, что ли?

– Мороз тут ни при чём, твои соплеменники постарались, – грустно ответила она. – Здесь много бродячих собак, а деревьев нет. Не успела убежать, вот и отхватили. Болела долго, да что вспоминать, давно это случилось, я ещё маленькой была.

– Бедная ты. Ну, а как сейчас? Не обижают?

– Нет, своих не трогают, – тихо мяукнула Чита. – Я одному кобелю глаз царапнула, так больше никто не нападает. Живём в своём дворе дружно, а по чужим я не хожу, здесь все – и коты, и собаки, и люди – друг друга знают. Если начинается пурга, а хозяев дома нет, тебя соседи к себе пускают. Люди тут суровые, но дружные. Север всё-таки, здесь в одиночку не выживешь.

– Слушай, Чита, а ты медведя белого видела? – вдруг спросил я.

– Да где ж я его тут увижу? – муркнула кошка, по-своему усмехнувшись. – Они же по посёлку не ходят. Чтобы медведя найти, нужно в тундру ехать да поближе к воде. Хотя, говорят, к нам как-то забредала медведица с двумя медвежатами. Видимо, сильно прижало, раз они искали помощи и защиты у людей. И такое бывает.

Заметив, что подопечный мой перебрался в спальню, я предложил Чите перейти к нему поближе.

– Я должен быть всегда рядом, – пояснил я, и она согласилась.

В тот день мы ещё долго тихонько беседовали. Максимыч, видимо, сильно устал, аж захрапел, что с ним бывает довольно редко.

Спал мой подопечный недолго, максимум часа два. Проснулся и тут же спросил:

– Триха, ты здесь?

– Ав! – ответил я. Мол, а где ж мне быть?

– Молодец, мой собак, – сказал он и, протянув руку, погладил меня. – Умница. Ты знаешь, Трисон, я бы ещё минут шестьсот вздремнул, да боюсь, ночью буду по квартире блукать, разбужу всех жильцов.

– Ав! – согласился я.

– Значит, нужно вставать. Слушай, а пойдём по улице погуляем? – неожиданно предложил Андрей Максимович. – Заодно и проснусь, и освежимся. Справишься?

– Ав! – гордо ответил я.

Что значит «справишься»? Ну и спросил! Щенок я тебе, что ли, из школы собак-поводырей? Я, между прочим, в океане на чужом острове не пропал, хотя едва ли не в камере смертников побывал, меня там и ёжики морские кололи, и змеи кусали, и птицы-разбойницы нападали, мне даже попрошайничать пришлось! А тут всё-таки своя страна, родная. Конечно справлюсь, не пропадём, Максимыч!

– Вот и прекрасно! Пойдём чукотским воздухом подышим. Мы недолго, чтобы лапы не отморозил.

Чита, услышав нашу беседу с подопечным, замурлыкала:

– Чувствуется, человек тебя очень любит. Это хорошо.

– Мы всегда друг о друге заботимся, – подтвердил я.

– Повезло тебе. У меня хозяева тоже очень заботливые: и накормят, и согреют, и погладят. Хозяйка меня даже в кровать пускает. Я ей песни по ночам мурчу, она под них засыпает.

Ольга Владимировна сказала, что Александр Борисович ушёл по своим делам, и предложила дождаться его.

– Как же вы в незнакомом посёлке-то? – удивлённо спросила она.

– Не волнуйся, Оленька, – улыбнулся Максимыч, – посмотри на моего красавца, он проведёт меня сквозь огонь, воду и медные трубы.

Ну, это ты, Андрей Максимович, конечно, преувеличиваешь! Через огонь и воду ещё смогу, а вот с медными трубами ты погорячился. Не каждый с этим успешно справится. Человеку иногда не под силу, а уж собаке…

Первая прогулка не обошлась без происшествий. Впрочем, случай наш и происшествием нельзя назвать, но небольшая неприятность всё-таки случилась.

Когда мы вышли из подъезда, навстречу нам выбежала огромная овчарка, с разбегу прыгнула на меня и схватила за уши. Я, разумеется, увернулся и сказал ей:

– Мадам, что с вами? Вы разве не видите, я веду незрячего человека.

А она какая-то невменяемая: всё прыгает, хочет сбить с ног, рычит и лает, словно я сделал ей что-то плохое. Я не выдержал и тоже гавкнул, да так, что Андрей Максимович вздрогнул и остановился.

– Трисон, что случилось? – взволнованно спросил он.

А что я отвечу? Тут ни «ав», ни «у-у» не скажешь, и никого из людей рядом нет. Максимыч, смотрю, растерялся, потянул ко мне руку, чтобы погладить, и что-то зашептал.

«Ну ничего себе, – подумал я, – вот тебе и прогулка. Если у них все собаки такие безбашенные, то сильно тут не разгуляешься. Будешь ежедневно с ними биться, как гладиатор».

И тут овчарка меня огорошила:

– Извини, лабр, по-моему, я перепутала. Ты так похож на нашего Капальку из последнего подъезда. Испугался?

– Да я вообще-то не из пугливых, – ответил я взбалмошной собаке. – Но как-то неожиданно всё.

– Прости, пёс, – вздохнула овчарка. – Меня зовут Астра, тебя как?

– Трисон, – представился я.

– Ты откуда?

– Сегодня прилетел из Москвы!