Трюкачи

Или взять классическое японское каратэ, весьма отличное по технике от айкидо, но очень сходное идеологически и являющееся не только собственно боевой системой, но и системой физического и духовного воспитания. Неотъемлемая часть карате – кобудо, уникальная система самозащиты от вооруженного противника при помощи подручных предметов, позволяющая побеждать лучше вооруженного агрессора благодаря смелости, находчивости и мастерству, при этом использование кобудо против безоружного противника изначально не предусмотрено и противно самой идее каратэ, уже в названии³⁴ которого заложен принцип боя без оружия. Известный мастер и популяризатор каратэ, основатель школы Сетокан, великий Фунакоси Гитин дал альтернативное и очень мудрое объяснение названию этого боевого искусства: «как полированная поверхность зеркала отражает все, что находится перед ним, а тихая долина разносит малейший звук, так и изучающий карате должен освободить себя от эгоизма и злобы, стремясь адекватно реагировать на все, с чем он может столкнуться. В этом смысл иероглифа „пустой“». Позже именно он добавил к названию иероглиф «до» — «дорога», в философском понимании путь, направление, жизненная позиция бойца, суть которой заключается в постоянном совершенствовании тела и духа.

А чему учит вин-чунь? Просто возьми да побей того, кто уступает тебе в силе и мастерстве, вот и вся идеология. И огромный успех этой техники, прежде просто одной из множества боевых систем, во многом опирается на успех и популярность знаменитого Брюса Ли, без него вин-чунь так и остался бы стилем, малоизвестным за пределами Китая. Самое обидное, что широкие массы нередко ошибочно считают Брюса Ли великим мастером каратэ, а вин-чунь – школой каратэ, в то время как великий актер и боец, на самом деле, каратэ вообще никогда не занимался, вин-чунь – стиль ушу.

Разница в боевых искусствах и мировоззрении сэнсэев Хираямы и Сагары в полной мере отразилась и на их учениках: додзе Сагары посещают многие откровенно агрессивные люди, включая нескольких банцу из Бенибэ, в то время как отцу Киоко учить таких людей не позволяют принципы.

В конечном итоге противостояние двух конкурирующих додзе превратилось, с точки зрения семьи Хираяма, в борьбу идеологических антиподов: в одном додзе учат расти над собой, становиться лучше, сильнее, мудрее, сдержаннее, в другом – доминировать над людьми путем силы в ущерб собственному саморазвитию. Разумеется, Норихиро Сагара этого не понимает, чуждый традиционной морали, отказавшийся от собственных корней, он видит противостояние исключительно с точки зрения коммерции, моральная и философская составляющие этой борьбы ускользнули от его понимания точно так же, как и древние обычаи Японии.

И в этом конфликте мировоззрений сэнсэй Хираяма и его дочь удерживают лидирующие позиции: люди истинно японского духа, чтящие свой народ и свою страну, предпочли брать уроки у близкого им по духу учителя, к тому же наследника одной из самых уважаемых в городе семей, и своих детей тоже отдавали в обучение именно ему. А Норихиро Сагаре остались только такие же нещепетильные по жизни ученики, как и он сам, в том числе и члены уличной банды. И хотя все прекрасно понимали, что под руководством Сагары можно быстрее стать эффективным бойцом, полицейские, спортсмены, военные и другие зажиточные и уважаемые люди выбрали именно додзе сторонника традиционных ценностей, а школа Сагары приобрела не самую хорошую репутацию, да и атмосфера на его занятиях тоже оставляла желать лучшего.

Сагара, само собой, завидовал, но ценного жизненного урока о том, что репутация учителя зачастую важнее эффективности его стиля, не усвоил, причины, побуждающие потенциальных учеников выбирать додзе конкурента, остались для него загадкой. Воистину, кто не помнит корней – не поймет. И сын его, Тецуя Сагара, тоже весь в отца. Адепт вин-чунь, хоть и довольно незаурядный, но не уважающий традиций и не стремящийся к самосовершенствованию ради самосовершенствования.

Из этих глубоких размышлений Киоко вырвал топот ног и отчаянный, полный ужаса крик подружки:

- Киоко! Киоко!!

Девочка отложила планшет, в этот миг Уруми пронеслась мимо с завидной скоростью и с ходу влетела в кусты, а с той стороны, откуда она появилась, доносился приближающийся топот. Киоко только и успела, что встать, когда преследователь выскочил из-за поворота, и девочка поняла, что самые страшные кошмары Уруми сбылись: за ней, пыхтя от напряжения, с перекошенным от ярости лицом гнался Йома собственной персоной.

Киоко приняла решение моментально и шагнула наперерез, выбрасывая кулак в выверенном, четком движении. Сейчас станет ясно, кто кого.

С первой же секунды боя она поняла, что приписываемая молвой крутость противника – вовсе не преувеличение: Йома уклонился от первого удара с исключительной быстротой, а на втором стремительно увеличил дистанцию, прервав развитие серии Киоко в самом начале.