Трое против дебрей

В стране, которую четыре месяца в году покрывает слой снега не менее трех футов толщиной, солидный запас сена в сараях или под навесом так же необходим на зиму скоту, как весенние, летние и осенние пастбища. Практические возможности фермы определяются вместимостью построек для хранения сена зимой, когда скот не может находится на пастбищах.

Почва в долине была плодородна, и ее было достаточно, чтобы обеспечить зимним кормом столько лошадей и коров, сколько могло пастись на летних пастбищах, не истощив их. Но Мелдрам-Крик расположен в «сухой» части Британской Колумбии, где недостаточно найти свободную землю для посевов. Надо еще, чтобы была вода. В 1860 году и в предшествовавшие десятилетия ручей был полноводным. Вода была там потому, что в течение столетий многочисленные поколения бобров трудились над тем, чтобы ручей не обмелел. С исчезновением последнего бобра уровень ручья начал снижаться, но лишь несколько лет спустя фермеры, поселившиеся в долине, заметили, что вода понемногу убывает. А когда ручей заметно обмелел и летом уже едва хватало воды, чтобы оросить один акр почвы там, где раньше орошалось полдюжины акров, никто не смог диагностировать причину несчастья, а тем более найти от нее лекарство. Причина болезни заключалась в снижении уровня озер и высыхании окружающих их болот. Они были источником и запасом всей воды, которая текла в ручьях и затем сливалась с рекой. В горах вечный лед служил источником, питающим летние ручьи. И если бы ледники сползли в океан и исчезли, исчезли бы и горные ручьи.

У истоков Мелдрам нет ледников, но, пока там жили бобры, ручей был полон сил. И лишь с исчезновением последней колонии бобров появились признаки недуга.

Спеша опередить друг друга, в охоте на бобров, как белые, так и индейцы ломали плотины и в пробоинах ставили капканы, зная, что даже самый осторожный бобер проберется в темноте к пробоине, чтобы починить ее и предотвратить утечку драгоценной воды, которую сдерживает плотина. Ни один пушной зверь так легко не ловится в капканы, как бобер. Он не может скрыть свое местопребывание: бобра выдают плоды его труда. Первая задача, которую должен решить бобер в борьбе за существование, — сохранить воду. А он не может это сделать, не оставив видимых следов своей работы. Сооружения бобра всегда указывали, где надо его искать. За последнее десятилетие XIX века у ручьев и озер здешнего края побывало немало пришлых звероловов, жадно искавших с капканами в руках красноречивые признаки присутствия бобров.

У ручья Мелдрам истребление бобров шло быстро и легко. Резервации больших индейский племен находились на расстоянии примерно двух дней пути от ручья. Подстрекаемые алчностью белых торговцев пушниной, эти индейцы прочесали местность от истоков до устья ручья в поисках свежесваленных деревьев, свидетельствующих о том, что где-то поблизости есть бобры. Индейцы были не единственными охотниками поживиться остатками добычи. Белые также не упустили ни одного зверя, чью шкурку можно было превратить в деньги или товар. Но вскоре и индейцы, и белые перестали появляться в этих местах в поисках пушнины: бобров здесь не стало.

Ручей Мелдрам питался не только за счет прудов, созданных бобрами, но и за счет естественных озер. Он получал от них значительное пополнение, когда уровень этих озер поднимался. Когда исчезли бобры и созданные ими плотины перестали сдерживать воду, ручей пришел в такое жалкое состояние, что это грозило обмелением ирригационных каналов. Тогда фермеры стали подумывать об использовании озер, расположенных неподалеку от истоков ручья. От размышлений перешли к действиям, и вскоре от озер к полям были прорыты каналы, значительно снизившие уровень озерной воды. Получилось по пословице: «Вор у вора дубинку украл».

Но бобровые запруды пересохли. Теперь вода не просачивалась непрерывно через плотины, пополняя озера в то время года, когда испаряется значительное количество влаги. А ведь как раз в это время особенно много воды расходовалось на поливку посевов. По отводным каналам из озер шло такое количество воды, что ее расход в летние месяцы не покрывался ежегодным пополнением в период таяния и дождей. Вопрос о нехватке воды встал перед скотоводами со всей остротой.

Осенью 1926 года, когда я впервые увидел эту долину, там было всего шесть или семь ферм, и заготовка зимнего корма для скота целиком зависела от количества воды в отводных каналах. Но лишь владелец основного канала, идущего от озера к долине, имел немного воды, чтобы обеспечить первые всходы люцерны. О поливке вторых всходов не могло быть и речи.