Трое против дебрей

К апрелю, когда лед начал таять, а хатки ондатр разваливались, мы были настолько усталыми, что не смогли бы продолжать промысел тем же темпом, даже если бы нам дали за это все золото Офира. Мы вздохнули с облегчением, когда начал таять лед и стали разрушаться хатки ондатр. Мы были сыты по горло охотой, и нам казалось, что, если мы когда-нибудь снова увидим шкурку ондатры или другого пушного зверька, нас это ни капельки не взволнует.

В течение нескольких дней мы лениво лежали на спине на улице под теплыми лучами солнца и смотрели, как над нами пролетали стаи диких гусей. На ирригационной плотине было шумно: там поселились кряквы и другие утки. Синие птицы и дятлы были заняты постройкой гнезд, а когда лед отошел от берега и стал таять, бобры ручья Мелдрам вышли из своих хаток и, переполненные радостью, били хвостами по воде, как бы салютуя весне. Весна вернулась в тайгу.

К середине июня Джаспер и его бригада уложили последний слой дранки на крыше. Дом был закончен, и можно было переселяться. Мы погрузили свою скромную мебель на телегу, сложили вещички и быстро переехали на новое место. После того как целых шестнадцать лет мы ели и спали в избушке из одной комнаты под дерновой крышей, новый дом казался нам таким же большим и значительным, как Букингемский дворец.

Эрик, Лилиан и Визи у входа в новый дом

Дом Кольеров, 2010 год

Богатая добыча в ту зиму не только обеспечила оплату нового дома, но и явилась причиной нового события, изменившего, нашу жизнь. Большие деньги, которые мы получили за шкурки, дали нам возможность положить в банк приличную сумму после того, как мы заплатили за дом. Бобры размножались поразительно быстро. Нас так и подмывало добыть нескольких бобров весной 1946 года, так как тогда за шкурку большого бобра давали семьдесят долларов. Но даже мысль о том, чтобы охотиться на бобров, пока в этом не будет острой необходимости, приводила нас в ужас. Не за горами тот день, когда нам придется охотиться на них чтобы регулировать их численность, но этот день еще не настал.

Для меня, да и для Лилиан тоже наши редкие поездки в Риск-Крик весной, летом и ранней осенью были просто разновидностью работы, чем-то таким, что нужно было периодически делать. Дорога туда и обратно занимала два дня, как бы рано утром мы ни выезжали. Зимой же, когда телега заменялась санями и когда на дороге лежал густой снег, мы были счастливы, если нам удавалось обернуться за два дня, чаще поездка отнимала три или четыре дня.

Тем не менее мы никогда не знали более быстрого и легкого способа передвижения, а то, чего человек никогда не видел, он не жаждет. Какое нам дело, если в наши дни многие фермеры и ковбои отказались от транспорта, служившего им верой и правдой в течение многих лет, и брали в руки не вожжи, а руль и не кнут, а ручку скоростей? Что до меня и Лилиан, то нам было все равно — пусть себе ездят на машинах. Мы же всегда доверяли только лошадям и были намерены делать так и впредь.

Однако Визи придерживался другого мнения. Лошади двигались медленно, а повозка была тряской. Угадывая его мысли и догадываясь о том, что он замыслил нечто невообразимое, я решил внести ясность. Однажды утром я увидел, как он стоит у повозки, покачивая головой.

— Что с тобой, — осторожно спросил я, — ты чем-то обеспокоен.

Он медленно обернулся и сказал:

— Нам нужно что-нибудь, что приводилось бы в движение бензином и маслом, а не травой и сеном.

— Ты имеешь в виду автомобиль? — Я вздохнул, даже эти несколько слов мне было трудно произнести. Он медленно кивнул головой.

— А почему бы и нет? — и добавил, глядя мне прямо в глаза: — Есть машина, которая называется джип, виллис-джип. Я видел такую в Риск-Крике несколько дней назад. Хозяин этой машины рассказал мне все о ней. Он сказал, что на ней можно проехать везде, где можно проехать с повозкой. Это то, что нам нужно. У нее все четыре колеса ведущие, и если переключить скорость, можно ползти не быстрее чем по пять километров в час. Этот малый говорит, что она может ехать по снегу глубиной около двух футов.

Четыре ведущих колеса? Коробка скоростей? Я ничего не понял из слов Визи.

— Можно купить подержанную машину за тысячу долларов. — Визи произнес эти слова так, как будто бы эта тысяча долларов была всего лишь мелочью.

— Черт возьми! — Я опустился на корточки, покачивая головой.

Все это было слишком абсурдно. Отравлять эти чудесные леса выхлопными газами автомобиля? Только через мой труп!

— Лилиан! — крикнул я, — иди скорей сюда!

Когда она появилась, я сказал слабым голосом:

— Посмотри на Визи, он решил, что нам нужно купить какой-то автомобиль, джип, он говорит, с четырьмя ведущими колесами… — больше я ничего не смог сказать.

— Ты хочешь, чтобы мать тряслась в повозке по всем этим камням всю свою жизнь? — спросил он раздраженно.

— А ты хочешь, чтобы наши леса провоняли бензином? — набросился я на него в свою очередь. Затем обратился к Лилиан, надеясь на ее поддержку: — Он с ума сошел, не правда ли? Это совершенная чушь!

Лилиан покачала головой и сказала: