Трое с площади Карронад

— Ты, пожалуйста, не думай, что все будет по-старому. Мы разменяем с ним квартиру и будем жить с тобой вдвоем. Ты пойдешь в новую школу...

Славка тихо и совершенно честно сказал:

— Знаешь, о чем я жалею? Что я не нашел настоящего снаряда и не уронил его на камни.

Мама резко встала.

— Спасибо! И ты хочешь, чтобы после этого мы остались здесь?

— Ничего я уже не хочу, — с безразличием сказал Славка.

На него наваливалось тяжелое утомление. Как тогда, перед ружьем. Все сделалось пустым и ненужным.

Он машинально помогал маме укладывать чемоданы. Что-то отвечал заплаканной бабе Вере; кажется, обещал написать письмо.

Баба Вера сказала маме:

— Славушке-то зачем ехать? Он, смотри, как прижился.

— Вы думаете, Славик захочет меня оставить? — спросила мама. Славка взял со стола тяжелую синюю книгу — "Международный свод сигналов". И тогда все опять взорвалось в Славке! Уехать, не помирившись с Тимом?

— Я схожу к Тиму...

Мама встревоженно выпрямилась над чемоданом:

— Не надо, я тебя прошу...

— Но я должен попрощаться! Неужели даже этого нельзя?

— Ты ему напишешь... Славик! Он приедет к тебе в гости! Или ты к нему на будущий год! А сейчас не ходи, я так боюсь.

— Чего?

— Не знаю. Всякой случайности. Всего теперь боюсь. Смотри, уже темнеет..

— Мне надо ему книгу отдать!

— Он зайдет и возьмет у Веры Анатольевны...

— Ну хорошо, — зло сказал Славка. — А позвонить я могу? Будка-то не заминирована.

— Сходи позвони... Мы сходим вместе.

Вот как! Даже и поговорить с Тимом он не может один на один.

Ну ладно же!

Славка рванул из тетради листок, взял авторучку и открыл "Свод".

"NC", — написал он сначала.

Даже если Тим обижен насмерть, даже если он решил навсегда забыть про Славку, после этого сигнала он все равно прочитает флагограмму до конца.

"Тим, я не хочу, но меня увозят! Тим, пожалуйста, приходи хоть на минуту! Пожалуйста, Тим! Меня увозят сегодня вечером! Поездом! Насильно..."

"Насильно... Насильственно" — PXI.

"Сегодня вечером" — FTC.

"Меня" — SCI...

"Поездом" — RLK...

"Вагон № 7... 21 час 30 минут..."

"Тим, ты придешь? Тим, в "Своде" нет таких слов: обида, прощение, дружба... Но ты же поймешь. Поймешь, Тимсель?"

В будке горела тусклая лампочка. Славка вошел, а мама осталась у открытой двери.

Славка набрал номер.

— Валентина? Позови Тима!

Он услышал:

— Тима нет, он ушел.

Этого еще не хватало!

— Куда?

— Он ушел с мамой к знакомым. Из Африки прилетел один человек, он привез от папы письмо и посылку. Представляешь, какая неожиданность? Но Тим сначала не хотел идти... Слава, может быть, ты объяснишь, что с ним случилось?

— А что?

— Он сегодня печальный, как целое кладбище. Ходит и молчит. Мама просто в панике.

Значит, Тим тоже?.. Значит, ему не все равно!

— Валентина! У знакомых есть телефон?

— Есть, но к сожалению, я не знаю номера.

— А как зовут этого знакомого?

— Дядя Толя...

— Полностью! Фамилия, имя, отчество!

— Анатолий Иванович Васильев. Слава, а что...

Славка нажал на рычаг и набрал 09.

— Справочное слушает...

— Дайте, пожалуйста, телефон Васильева, Анатолия Ивановича!

— Адрес?

— Адрес... Я не знаю...

— Без адреса не можем, — И отвратительно заныли короткие гудки.

Славка опять закрутил диск.

— Валентина? Какой адрес у дяди Толи?

— Слава, я, честное слово, не имею понятия. Там новый микрорайон, без улицы. Как идти туда, я знаю, но адреса никогда не слышала...

— Прими флагограмму!

— Одну минуту, Слава... Я готова.

— Новембэр — Чарли, — сказал Славка.

— Всего две буквы? — удивилась Валентина.

— Сначала две... Дальше: Фокстрот — Тангоу — Чарли... — Славка оглянулся на маму. Он не хотел маме ни обиды, ни огорчений, но все-таки сейчас это была его маленькая месть: "Пожалуйста, разбирай, если поймешь". Он услышал в трубке, как защелкала машинка. — Сьерра — Чарли — Джулиэт... Папа — Эксрей — Индия... Роумио — Лима — Кило...

"Тим, приходи немедленно..."

— Дэльта — Новэмбер — Гольф...

"Приходи немедленно..." А как Тим придет, если ничего не знает?

— Валентина, когда он вернется?

— Мама обещала, что они придут около десяти.

Ну, вот и все. Тим не успеет даже на вокзал. Не будет у Славки последней короткой радости, последнего утешения. Он уедет и не узнает, простил его Тим или нет. Несчастья сегодня бьют по Славке без промаха, до конца.

— Слава! Ты почему молчишь? Ты кончил передачу?

— Да... Нет, подожди. Валька, передай ему просто так... Слышишь? Скажи, что я его никогда не забуду...

Прощай, Город

Когда вернулись, мама сказала:

— Вечером прохладно, переоденься. Я все же купила тебе костюм.

Она разложила на диване куртку и брюки. Это была не школьная форма, а бархатистый джинсовый костюм со множеством олимпийских нашивок, пуговок и "молний". Мечта любого мальчишки. Но Славка посмотрел на него с молчаливой тоской. Так, наверно, смотрит приговоренный к каторге, когда равнодушный тюремный кладовщик швыряет ему полосатые штаны и рубаху...

Потом все, что делал Славка, было в последний раз.

Последний раз он постоял перед зеркалом в форме винджаммеров.

Последний раз умылся во дворе под звякающим эмалированным умывальником.

Последний раз поужинал в кухне, где пахло дымом и горьковатой травой.