Трое в лодке (не считая собаки)

Странная и непостижимая вещь — бечева. Вы укладываете ее кольцами с таким великим терпением и осторожностью, как если бы вы складывали новые брюки, а через пять минут, когда вы снова берете ее, она уже превратилась в какой-то ужасный, омерзительный клубок.

Я не хочу прослыть клеветником, но я твердо уверен, что если взять самую обыкновенную бечеву, вытянуть ее на ровном месте по прямой линии, отвернуться на тридцать секунд, а потом посмотреть на нее снова, то окажется, что она уже умудрилась собраться в кучу, скрутиться, и завязаться узлами, и затерять оба конца, и превратиться в сплошные петли. И вам понадобится добрых полчаса, чтобы, сидя на траве и проклиная все на свете, снова ее распутать.

Таков мой взгляд на бечеву вообще. Несомненно, здесь могут встретиться и счастливые исключения; я не утверждаю, что их не бывает. Может быть, есть бечевы, являющиеся гордостью своего цеха, — добросовестные порядочные бечевы, которые не воображают, что они дамское рукоделье, и не пытаются сплестись в вязаную салфетку, как только остаются наедине с самими собой. Я говорю, что такие бечевы, может быть, и существуют. Я хочу надеяться, что они бывают. Но я с ними никогда не встречался…

Незадолго до того как мы подошли к шлюзу, я сам занялся нашей бечевой. Гаррис человек легкомысленный, и я бы не позволил ему даже дотронуться до бечевы. Я смотал ее медленно и осторожно, связал посередине, сложил вдвое и аккуратно положил на дно лодки. Гаррис ловко поднял ее и передал Джорджу. Джордж крепко вцепился в нее и, держа на расстоянии, стал разматывать ее так, как если бы он разворачивал пеленки новорожденного младенца. Но не успел он размотать и десяти ярдов, как вся эта штука стала необыкновенно похожа на плохо сплетенный веревочный половик.

Это обычная история, и всегда она кончается одним и тем же. Тот, кто на берегу занимается разматыванием бечевы, совершенно уверен, что во всем виноват тот, кто ее укладывал. А когда человек, плывущий по реке, что-нибудь думает, он сразу это высказывает.

«Что ты пытался из нее сделать? Рыболовную сеть? Недурной клубочек у тебя получился! Неужели ты не мог свернуть ее как следует, оболтус!» — ворчит он, отчаянно сражаясь с бечевой, раскладывая ее на тропинке и топчась вокруг клубка в поисках конца веревки.

С другой стороны, человек, который сматывал ее, уверен, что виноват во всей истории тот, кто пытается ее размотать.

«Ведь когда ты ее брал, она была в порядке! — негодующе восклицает он.

— Надо думать о том, что делаешь. Вечно у тебя все получается черт знает как. Ты даже верстовой столб умудришься завязать узлом, с тебя станется!»

И оба так злятся, что готовы повесить друг друга на пресловутой бечеве. Проходит минут десять — и вдруг распутывающий бечеву издает страшный вопль и начинает бесноваться. Он топчет веревку, потом в остервенении хватается за первый попавшийся под руку кусок и тянет его к себе. Естественно, что от этого все запутывается еще больше. Тогда его товарищ вылезает из лодки и пытается ему помочь, и они толкаются и мешают друг другу. Оба они хватаются за один и тот же кусок веревки, тянут его в разные стороны и никак не могут понять, почему он не поддается их усилиям. В конце концов все образуется, и тогда они оборачиваются и обнаруживают, что лодку тем временем унесло и она направляется прямехонько к плотине.

Однажды я был очевидцем подобной истории. Это произошло утром, немного выше Бовени. Дул свежий ветер. Мы гребли вниз по реке. И вот, когда мы обогнули излучину, мы увидели на берегу двоих людей. Они смотрели друг на друга с выражением такой беспредельной растерянности и уныния, каких я ни до, ни после не встречал на человеческих лицах. Оба держали в руках концы длинной бечевы. Было ясно, что с ними что-то неладно, поэтому мы подгребли к ним и спросили, что произошло.

«Нашу лодку унесло, — ответили они негодующе. — Мы вылезли, чтобы распутать бечеву, а когда оглянулись, оказалось, что лодки и след простыл».

Видимо, они были очень шокированы поведением своей лодки и считали его актом черной неблагодарности. Своенравная беглянка нашлась на полмили ниже. Она застряла в камышах, и мы привели ее обратно. Бьюсь об заклад, что после этого они целую неделю не оставляли ее одну ни на минуту.

Никогда не забуду вида этих двух мужчин, топчущихся на берегу с веревкой в руках и высматривающих свою лодку.

Когда лодку тянут бечевой, случаются презабавные истории. Картинка, которую можно наблюдать чаще всего, такова: двое, тянущих бечеву, быстро шагают по берегу, занятые оживленной беседой, тогда как третий в ста ярдах от них тщетно взывает к ним из лодки, умоляя остановиться, и отчаянно сигнализирует веслом о бедствии. У него что-то случилось — выскочил руль, или за борт упал багор, или шляпа полетела в воду и теперь стремительно несется вниз по течению. Он просит их остановиться — сначала спокойно и вежливо.

«Эй, остановитесь-ка на минутку! — кричит он весело. — У меня шляпа упала в воду!»

Потом уже менее любезно:

«Эй, Том, Дик, оглохли вы, что ли?»

И наконец: