Троецарствие

Династию восстановивши, дом Хань Гуан-у возвеличил.Но вот он ушел – и усобиц подобных не знали встарь:Во время Хуаня и Лина в стране наступило смятенье,А евнухи властью своею разрушили предков алтарь.Хэ Цзинь скудоумный виновен, что трое князей появились:Злодея убить собираясь, призвал он на помощь воров.Изгнали шакала и выдру, их тигры и волки сменили,Разврат насаждали мерзавцы из западных округов.Ван Юнь, простодушный и честный, поверил рассказам обманным

И тем меж Дун Чжо и Лю Бу посеял великий разлад.И сами верхи управленья нарушили мир в Поднебесной.Кто ж знал, что Го Сы с Ли Цзюэ в душе своей злобу таят!Что делать, когда в государстве шиповник с терновником бьетсяИ шесть именитых придворных тоскуют о новой войне?А раз уже мысли смешались и с правильной сбились дороги,Чужие герои наносят кровавые раны стране.Кто станет князьями в грядущем, решает борьбы направленье,Из кубка все пьют золотого, долины и горы деля.

Меж тем разрушается тело и печень становится прахом,И неотомщенною кровью покрылась родная земля.Читаю предания эти, исполненный горькой печали.Сейчас, как и древле, вздыхают о том, что навеки ушло.Правитель хранить должен свято заветы, ведущие к благу.А кто из сановников знатных удержит правленья весло?

Го Сы успеха в бою не имел и отступил. Тогда Ли Цзюэ перевез императора и императрицу в Мэйу и поручил своему племяннику Ли Сяню охранять их, запретив к ним всякий доступ.

Придворные, слуги и евнухи отощали от голода. Император передал Ли Цзюэ просьбу прислать пять ху[69] риса и пять быков, чтобы накормить своих приближенных.

– И так мы кормим их утром и вечером! – вышел из себя Ли Цзюэ. – Чего же они еще просят?

И он приказал выдать тухлое мясо и прелый рис, которые распространяли такое зловоние, что их невозможно было есть.

– Вот до каких оскорблений дошли эти разбойники! – в гневе вскричал император.

– У Ли Цзюэ жестокий характер, – сказал ши-чжун Ян Бяо. – Но если уж так сложились обстоятельства, то придется пока потерпеть. Не стоит раздражать его.

Император молча поник головой, и слезы закапали на его одежды. В этот момент приближенные доложили:

– На помощь нам идет армия! Копья и мечи сверкают на солнце, гром гонгов и барабанов потрясает небо!

Но оказалось, что к крепости подходил Го Сы, и император вновь обратился от радости к отчаянию. Снаружи донеслись крики. Это Ли Цзюэ вывел навстречу Го Сы свое войско.

– Я ведь хорошо относился к тебе! – кричал Ли Цзюэ, выезжая вперед. – Почему ты задумал погубить меня?

– Ты мятежник, как же тебя не убить? – отвечал Го Сы.

– Какой я мятежник? – возмутился Ли Цзюэ. – Я охраняю здесь императора.

– Ты увез его силой – и это называется охранять!

– Нечего долго препираться, – заявил Ли Цзюэ. – Предоставим решить спор оружию: сразимся, и тот, кто победит, заберет императора. Вот и все.

Они сошлись в поединке перед лицом двух армий. Бой дошел до десяти схваток, но победа еще не была решена. Тут на взмыленном коне прискакал Ян Бяо; он еще издали кричал:

– Остановитесь, полководцы! Я созвал совет, желая установить между вами мир.

Ли Цзюэ и Го Сы отвели свои войска. Ян Бяо и Чжу Цзунь собрали более шестидесяти сановников. Сперва все они отправились к Го Сы, чтобы уговорить его помириться с Ли Цзюэ. Вместо того чтобы выслушать их, Го Сы распорядился посадить всех под стражу.

– Мы пришли к вам с добрыми намерениями, – недоумевали сановники, – почему вы так обращаетесь с нами?

– Ли Цзюэ похитил императора, а я захватил его сановников, – заявил им Го Сы.

– На что же это похоже? – проговорил Ян Бяо. – Один захватывает императора, другой – сановников!..

Го Сы разгневался и, обнажив меч, хотел убить Ян Бяо, но Ян Ми удержал его. Тогда Го Сы отпустил Ян Бяо и Чжу Цзуня, а остальных оставил в лагере под стражей.