Трофей

— Ах ты, обезьяна, придурок чертов,— бормотал он, стирая остатки мыльной пены с лица.— Я всегда знал, что япошки сумасшедшие,— и вот, нате вам! Что тут происходит, можешь мне объяснить?

Сатура не отвечал. Он не сводил взгляда со сверкающей точки, появившейся на расстоянии футов десяти в пустом воздухе над поляной. Даже в надвигающихся сумерках он различал нечто, окружающее инопланетное создание, точно ажурный узор или сплетение теней, похожее на рентгеновский снимок. Очертания эти были настолько чужеродными, настолько нечеловеческими, что, когда Сатура пытался разглядеть пришельца, глаза отказывались ему подчиняться.

Охотник вернулся.

Джанеган резко обернулся, Сатура чисто автоматически — поскольку понимал всю бесполезность этого действия — вскинул пистолет, и тут их накрыла завеса, состоящая из… пустоты. Майор почувствовал, как пистолет выпал из руки, и услышал стук его удара о землю. По ногам майора что-то скользнуло: это Джанеган бросился за упавшим оружием. Перед лицом этой непосредственной угрозы Сатура встрепенулся, попытался пнуть капрала ногой, но не попал.

Они с Джанеганом сцепились. Пистолет сейчас был у капрала, и… и…

И Сатура почувствовал, как тело американца уплывает прочь, растворяется — как и весь мир вокруг — в огромной пустоте, внезапно разверзшейся под ним. В последнее мгновение майор успел поразиться эффективности этой ментальной анестезии, а потом она подействовала. Забвение поглотило его.

Последняя сознательная мысль была о том, что он победил на дуэли с созданием, несравненно более могущественным, чем он сам. А все потому, что руководствовался логикой…

Голова Джанегана, а не его, Сатуры, изрезанное лицо будет красоваться на стене в зале с трофеями.

Час спустя Сатура открыл глаза и увидел над головой клочок звездного неба. Он лежал на берегу, у самого края джунглей. И что-то его разбудило…

Неподалеку тяжело протопал человек, на ходу он громко, на чем свет стоит, ругался. Сатура узнал голос Джанегана. Американец явно не опасался быть обнаруженным.

Майор лежал молча, незаметный в сгущающихся тенях, и настороженно прислушивался. Вскоре шаги и ругань затихали, а потом и вовсе смолкли. Сатуру реполняли недоверие и дурные предчувствия. Что произошло? Охотник отверг обоих людей… счел их неподходящими для своей коллекции?

Боль жгла перевязанное лицо.

Он утомленно приподнял голову и оглядел собственное тело, заметив, что оба пистолета заткнуты за пояс. Видимо, во время последней схватки он все-таки сумел вырвать пистолет у Джанегана. Значит, американский капрал безоружен, беспомощен. И…

Почему Охотник не захватил свой трофей?

Сатура недоумевал лишь до тех пор, пока не попытался встать. Охотник оказался таким прекрасным хирургом, а его исцеляющая мощь столь совершенна, что боль начисто отсутствовала. Кровотечение было полностью остановлено, разрез обработан антисептиками. Операционный зал инопланетного корабля все-таки пригодился еще раз. Охотник получил свой трофей — самую ценную для эволюции часть человеческого тела.

Не мозг, поскольку по сравнению с мозгом Охотника человеческий мозг был не лучше обезьяньего.

На Земле есть одно-единственное млекопитающее, которое может согнуть большой палец таким образом, чтобы он пересекал ладонь. Именно эта способность позволила человеку стать доминирующей расой.

Огненная полоса, прочертившая ночное небо, грохот и свист ветра возвестили о том, что Охотник ушел, отправился на поиски новых трофеев. Однако теперь на острове был другой охотник, безжалостный мститель, которому не нужны пистолеты, чтобы совершить убийство.

Что же до пистолетов Сатуры…

Без рук из пистолета не особенно-то постреляешь.